По следам Листригонов - [23]
Все четверо торжественно подняли стопки.
– А зараз, перш за все, давайте, хлопци, выпьемо за нашу ридну Украину! За оцю Балаклаву, за оце украинське Чорнэ морэ, за оци украинськи гори (Тарас лукаво, еле сдерживал улыбку, глядя на Ляксея).
– Может, ещё за Украинских дельфинов выпьем? Ты что, Арамис, вообще «зглузду зъихав?» Ты что на нормальном русском языке уже говорить разучился? Ты что, хочешь нам праздник спортить?
– А чем тоби не подобаеця моя украинська мова?
– А тем, приятель, что это не вежливо говорить на ином языке, если все говорят по-русски! Да и вообще, как быстро ты хохлом заделался! Помнится, в школе ты был такой русский весь из себя. А теперь пожил во Львове, и заделался националюгой? Только теперь украинским?
– Да, я – националюга! Я щирый украинець. И очень этим горжусь. Вот ты, яку ты посаду займаешь в своей Москви?
– А причём тут моя посада? – Лёшка даже поставил стопку.
– Стоп, стоп, – Жоржик взял стопку и подал её Ляксею.
Мы так и выпить-то по-людски не сможем. Вы что – как сошлись – так и понеслись? Вам тут что, Гайд Парк? Чтоб о политике больше ни слова!
Авторитет Жоры был велик: все замолчали…
– А выпьем мы друзья мои… за наших милых интернациональных тёток (Жора понизил голос). Выпьем вот за кэпа, что дарит нам этот праздник. На слове «кэпа» он вновь повысил голос. За это море, за детей наших присутствующих (он взглянул на Ксюшу и капитанского сына. Они о чём-то говорили, сидя на сети бушприта) и за отсутствующих. За нашу дружбу, что не заржавела за столько лет! И пусть она только крепчает. Будьмо! Так, кажись, пьють наши друзья хохлы? – он лукаво посмотрел на Тараса.
– Будьмо! – улыбнулся Тарас, – токо не хохлы, а украиньци.
– Будьмо! – присоединился скромный Юра.
– Будем, будем! – Лёшка сдвинул чарки.
– А помните, мужики, как мы мальчишками, плыли здесь на мазовских намерах? И как ветер понёс нас в Турцию…? (Это задумчиво изрёк Юра.)
– Да, было дело, – Жоржик деловито раздал всем лососину.
– А хто ж вас тоди спас? – Тарас обратился ко всем.
– Простите, не вас, а нас, – поправил Лёша…
– А спас, дякую, нас, националюга и запасливый хохол, Тарасик. Маленький был такой, головастый, стриженный налысо хлопчик. Який узяв моток капронового шнура, метров сто и тяжёлую гантелю…
– А ведь точно! – Юра даже просиял от этого воспоминания. – Точно, Тарас. Лёха ещё помнишь, как тебя ругал, когда обнаружил в своём рюкзаке эту гантелю…
– Так вин жеж добровольно б не узяв. Та ще не тильки ругав, а й матюкав. А я вже тогда був запасливый хохол…
– Да, если бы не эта гантеля, не этот шнур – не сидеть бы нам тут, ребята, – задумчиво произнёс Жорж. – А помните, как уже утром, окоченевшие, мы увидели огоньки на берегу…
– Самое время выпить за отцов, за матерей наших, – Тарас вдруг неожиданно перешёл на русский язык. – Давайте выпьем за них, за тех, кому мы жизнью обязаны… За тех, кто есть, за тех, кого уже нет с нами.
Помолчали. Ксюша ещё плотнее придвинулась к папе и посмотрела прямо в глаза…
– Не буду, дочуня, не буду больше, – Лёша отодвинул чарку. Он помолчал и вдруг неожиданно выдал. – А Крым, всё же мы профукали!
Жорж явно не хотел затрагивать эту тему, но не успел он и рот раскрыть, как Тарас опять перешёл на украинский.
– А хто ж вам, лохам, виноватый? Если б вы поменьше водку пили, поменьше матюкались, да побольше Толстого читали, може б и не профукали б!
– А причём тут Толстой? – не понял Лёша.
– А при том, мой юный друг, шо вы все ведёте себя, как те гусары в «Войне и Мире». Носитесь, дурите, пьёте, как угорелые. Гусарите, будто у вас миллионы в кармане… А надо бы как князь Андрей жить. Как тот немец, вже не помню, как его Корф что ли? Или Берг. Каждый шаг надо обдумывать всё рассчитывать и подсчитывать… Яку ты посаду займаешь у Москви?
– Ну, вообще-то, – Лёшка замялся, – вообще-то я в крупной гостинице работаю…
– Ты не юли, не юли. Яка в тебе посада?
– Ну, сантехник я. Сантехник.
– А в школе ты был самый головастый, в Д, Артаньянах ходил. Жоржик против тебя вообще был пустое место!
– Да я и сейчас пустое место! – Как-то тихо и печально сказал Жорж. – Что я без «Космоса»? Так, граждане, ожидающие… Бывший гений…
– Во-во, – пропела с носа Татьяна.
– Отож, Лёша. Я не зря тебя спросил про посаду. Я у себя в Киеве, между прочим, зам. министра. А хто там у вас начальник. Наверно ж не русский?
– Ну, наконец-то, добрались и до евреев!!!
Все оглянулись на двух незнакомцев, тихо сидевших на корме.
– А это хто ж такие? Таня сказала, что будет узкий круг, – с раздражением изрёк Юра.
– А вы что евреи? – Жоржик вежливо обратился к незнакомцам.
– Евреи…, – был ответ.
– И откуда вы будете?
– С Израиля…
– Отдыхаете у нас?
– Так точно. У нас.
– А вы что, сами с Крыма?
– А шо не видно, что мы с Одесы?
Помолчали.
– Да, вы садитесь за стол… Юрчик, налей господам евреям из Одессы… – Жорик достал ещё две серебряные чарки.
– Спасибо… но, мы на природе водку не пьём…, – вежливо отказался тот, что постарше.
– А что же вы делаете на природе? – не без издёвки, спросил Ляксей, – в его взгляде, в интонации, сквозила не шутейная злоба.
– На природе мы, уважаемый, любуемся видами, ходим в походы, восстанавливаем свои расшатанные нервы…
Роман «Крылья Киприды» — третья часть знаменитой эпопеи известного писателя Аркадия Крупнякова о легендарных женщинах-воительницах. Безвременная кончина помешала автору завершить произведение, но это удалось сделать его сыну Сергею.Разгорается пламя войны за Таврию. Скифы рвутся к Понту Эвксинскому, сметая один за другим греческие торговые полисы. Им помогают безжалостные всадницы-ойропаты, совершающие неожиданные глубокие рейды до самого Херсонеса. Но не все дочери Ипполиты приняли сторону степняков, нашлись и такие, кто предупредил эллинов о нашествии.
Ботик был маленький. И мачты его, и паруса, хоть и были самые, что ни на есть настоящие, но очень маленькие. И бухта, где он стоял, тоже была маленькая.И это огорчало Ботика. Особенно, когда он видел, как в большую Гавань медленно, как огромные чайки, вплывали паруса и мачты таинственных кораблей. Самих судов Ботик не видел. Их закрывал высокий мол Большого порта.Но это не мешало Ботику мечтать…
В повести Александры Усовой «Маленький гончар из Афин» рассказывается о жизни рабов и ремесленников в древней Греции в V веке до н. э., незадолго до начала Пелопоннесской войныВ центре повести приключения маленького гончара Архила, его тяжелая жизнь в гончарной мастерской.Наравне с вымышленными героями в повести изображены знаменитые ваятели Фидий, Алкамен и Агоракрит.Повесть заканчивается описанием Олимпийских игр, происходивших в Олимпии.
В том избранных произведений известного датского писателя, лауреата Нобелевской премии 1944 года Йоханнеса В.Йенсена (1873–1850) входит одно из лучших произведений писателя — исторический роман «Падение короля», в котором дана широкая картина жизни средневековой Дании, звучит протест против войны; автор пытается воплотить в романе мечту о сильном и народном характере. В издание включены также рассказы из сборника «Химмерландские истории» — картина нравов и быта датского крестьянства, отдельные мифы — особый философский жанр, созданный писателем. По единодушному мнению исследователей, роман «Падение короля» является одной из вершин национальной литературы Дании. Историческую основу романа «Падение короля» составляют события конца XV — первой половины XVI веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.