По рукам и ногам. Книга 1 - [11]

– Что?

– Ланкмиллерская охрана Чейса мажет лицом о стол, потому что твой новый хозяин какие-то там синяки у тебя обнаружил.

– Чёрт возьми, вот нелогичное существо. Как будто Чейс знал, что меня отдадут в наложницы, – пробормотала я, зачем-то защищая хозяина бордель-кафе, хотя он был исправным подонком.

Но Кэри и сам не дурак залепить затрещину, и потому его чрезмерная щепетильность в этом вопросе была мне непонятна.

– Ой, – Зои подхватила свою юбку, вскакивая с места, – ну ладно, удачи тебе, подруга.

Я повела бровью, прикидывая, в какой момент мы успели стать подругами, но до конца мысль додумать не успела, потому что как раз в этот момент к столику вернулся Кэри.

– Идём, если доела, – скомандовал он как ни в чём ни бывало.

– А счёт оплатить? – неловко заикнулась я, мучимая солидарностью к бывшим коллегам.

– Это было за счёт заведения, – сухо осадил он, вытаскивая меня за собой из кафе.

Отбивная, кстати, мои ожидания превзошла.

4. Ночь, полная одиночества

Кэри остановился, выжидающе глядя на меня. А я вперила взор в тёмно-красный цветок в саду у ворот поместья. Секунд пять назад туда забилась оса, и я всё ждала, что она вылезет. Но бутон только покачивался, и насекомое своей скудной тушки обратно на свет не являло.

– Идёшь или нет? – поинтересовался Ланкмиллер.

– Можно мне здесь остаться?

– Оставайся, – он пожал плечами и двинулся в сторону поместья.

Я проводила его скептическим недовольным взглядом. Наконец-то хоть пару минут побуду одна. Одна, без этого урода, его идиотских слуг и наложниц. Отложив подробный осмотр сада, я забралась под раскидистое дерево с гладкой корой, идущей пятнами по стволу, села прямо над траву и подтянула колени к груди. Отличное место, чтобы погрустить. Я фыркнула себе под нос. Приступы беспросветной тягучей тоски настигали меня где угодно, это происходило вне зависимости от места. Я уже язык отбила говорить себе, что справлюсь. Что были в моей жизни и худшие времена.

На спину неожиданно легла ладонь, маленькая и тёплая.

– Не переживай, – вполголоса пробормотала Николь, усаживаясь рядом. – Сначала у всех так. Потом легче будет.

Я удивлённо обернулась, разглядывая свою «сокамерницу», и хотела в ответ что-то сказать, но не нашлась. Одно дело – парировать летящие в тебя грязные ругательства, другое – отозваться на это.

– А что, наложницам разрешают гулять в саду? – Поэтому было принято решение сменить тему, как бы неловко это ни звучало.

– Конечно, – Николь кивнула. – У нас и в доме общая комната есть, и даже библиотека. Если долгое время проводить в одиночестве, можно и рассудок утратить. К слову, тебе тут всяких штук притащили в комнату – не протолкнуться. Если хочешь, помогу разобрать покупки.

Николь почему-то казалась грустной, будто вчерашнюю лёгкость у неё забрали.

– Что у тебя случилось? – с языка сорвалось раньше, чем я успела осознать, что я совсем не мастер беседовать на такие темы.

– Да так, поссорилась кое с кем, это пустяки, – наложница вымученно улыбнулась, пожав плечами. – У Норы характер вспыльчивый, тут уж ничего не попишешь.

О, склоки между наложницами.

– Повод хотя бы стоящий? – вяло усмехнулась я, мысленно уже кусая себя за язык и всячески одёргивая: из таких вопросов поддержка выходит не очень.

– Столкнулись наши непримиримые позиции по поводу обновления состава, – насупившись, с игривой серьёзностью сообщила она, будто докладывает генералу умилительных войск, но и за пространной формулировкой причина хорошо просматривалась – я.

– В общем… – Поднялась, отряхивая с себя налипшую траву и в очередной раз за разговор круто меняя тему. – Кажется, там что-то надо было разбирать.

Безусловно, сильной стороной Николь было то, что она всё понимала быстро.

Уже в коридоре на нашем этаже, проходя мимо фонтана, мы столкнулись со страшным страхом. Нет, девушка сама по себе была красивая, таких шлёпают на обложки глянцевым журналам, но глазами она метала такие молнии, что в воздухе почти ощущались разряды электричества. Если б только можно было убивать взглядом, кто-то из нас точно упал бы замертво. По привычному, ничего не выражавшему лицу Николь я поняла, что с большой долей вероятности это и есть та самая Нора. Наложниц не представляли друг другу, а потому ориентироваться было сложно. Она тут самая главная и любимая? Всех строит, потому что боится потерять статус? Ясно тогда, откуда столь бурный всплеск эмоций. Любой новичок в гареме – это повод чуть ли не для войны. Кажется, я и от Ланкмиллера успела услышать нечто подобное.

Пол в нашей комнате действительно был завален сумками, и хотя большая часть барахла была действительно подписана моей новой кличкой, попадалось и кое-что для Николь. Я случайно вытащила со дна пакета её серёжки: глубокий синий сапфир, очень нежный, в обрамлении из золота с россыпью мелких драгоценных камней, которые будто светились изнутри, как капли воды на солнце. У меня в первый миг даже сердце от такой красоты замерло.

И тогда до меня дошло. Она, именно она, а не та в коридоре! Именно Николь – главная любимица Ланкмиллера. Однако этот статус не совпадает по какой-то причине с тем, как её воспринимают другие наложницы, и именно поэтому в комнате на двоих Николь до сих пор жила в одиночестве. Я покосилась на неё со странным чувством недоверия, ведь если среди всех эта девушка пользуется наибольшей его благосклонностью, разве не должна она сейчас ревновать? Ведь новая игрушка, очевидно, отбирает его внимание.