По прихоти судьбы - [15]

Вскоре Алекс услышала шорох мокрых плавок. У нее побежали мурашки по коже. Схватив книгу о женщинах-мореплавателях, которую она нашла утром, Алекс поспешила в каюту. Сторм даже не потрудился закрыть за собой дверь, и стоило скрыться заранее, чтобы не видеть больше, чем следует, и не рисковать душевным спокойствием.

И действительно, через несколько минут он вышел, «одетый» лишь в повязанное на бедрах полотенце. Это проклятое полотенце притягивало взгляд Алекс, как север — стрелку компаса. Белая махровая ткань не столько скрывала, сколько подчеркивала очертания его тела. Книга упала на пол.

— Жаль, Принцесса, если это полотенце вас шокирует. Поверьте, я отдал дань приличиям исключительно ради вас.

— Не сомневаюсь. — Если он решил, что она возмущена его видом, тем лучше. Страшно представить, что бы он подумал, узнав истинную причину. — Кажется, мы договорились, что вы не будете называть меня Принцессой.

— Не припоминаю такого договора. Как водится, вы просто приказали.

— А вы, как обычно, не подчинились.

— Вот именно. А вы, оказывается, быстро схватываете.

— Кстати, раз уж речь зашла о соглашениях, вы собираетесь выполнить свое обещание?

— Безусловно. Если только вы не предпочитаете, чтобы я сначала оделся во что-то более деловое.

— Почему-то мне трудно представить вас в смокинге.

Сторм рассмеялся и отошел к встроенным шкафам. Со спины его фигура впечатляла не меньше, чем спереди.

Впрочем, шорты, которые надел Сторм, лишь подчеркивали его мужскую стать. Все-таки довольно неловко оказаться отрезанной от внешнего мира наедине с мужчиной.

— Где вы берете такие невероятные шорты? — По ярко-бирюзовому фону тут и там пестрели разноцветные пятна. На поясе висел угрожающего вида нож.

— В разных местах.

Господи, неужели он даже на самый простой вопрос никогда не отвечает прямо? Или, как все мужчины, он не желает помнить о таких мелочах?

— Должно быть, за пятнадцать лет вы побывали в стольких местах, что теперь уже трудно вспомнить, где и когда?

— Ошибаетесь, для этого моряки ведут судовые журналы. — Он достал с полки большой блокнот на пружинке и уже второй раз за день сел вплотную к ней на скамью. — Вот смотрите, эту запись я сделал сегодня рано утром. Пять сорок пять. Отплытие из порта Джекилл на моторной тяге. Ветер южный, давление тысяча пять миллибар.

Алекс старалась не думать о тех шести часах, которые она провела на яхте еще до отплытия, и о том, что именно в эти часы происходило.

— Следующая запись сделана уже через пятнадцать минут, — удивилась она.

— Да, потому что в это время я лег на курс и поставил главный парус и второй кливер.

— Неужели вы записываете каждое действие?

— Не совсем, но почти. Нужно регистрировать всякое изменение курса, изменения погоды, смену парусов, отмечать, когда проходишь буй или встречаешь другое судно. Тогда при необходимости всегда можно восстановить последовательность событий.

Алекс уже не в первый раз отметила, что, говоря о яхте, Сторм становился серьезным и искренним. Но стоило перевести разговор на личные темы, как он тут же либо замыкался в себе, либо сводил все к шутке.

— За пятнадцать лет у вас, вероятно, скопилось огромное количество судовых журналов. Вы их храните?

— Да. — Он снова спрятался в свою раковину.

Сторм закрыл журнал, поставил его на полку, потом приподнял откидную крышку стола и достал карту.

— Это Атлантика, а вот Карибское море.

У него были шершавые, мозолистые руки. Если он дотронется до кожи женщины, та даже с закрытыми глазами поймет, что ее касается сильный мужчина, привыкший к физическому труду. Алекс сцепила пальцы и зажала ладони между коленями.

— Мы находимся вот здесь. — Палец Сторма описал широкую дугу. — Я собирался плыть без остановки до Тринидада. — Палец вернулся до середины описанной дуги. — Это острова Теркс и Кайкос. Один мой знакомый содержит там небольшой отель с частным пляжем и взлетно-посадочной полосой. Оттуда можно добраться до Провиденса, а уж из Провиденса вылететь в Майами. Это мое единственное предложение, Принцесса. Решайте.

Алекс подавила разочарование. Все же эти незнакомые места с таинственными названиями в десятки раз ближе, чем Тринидад. Как сказала бы Джозефина, нищие не могут быть разборчивыми.

— Когда мы туда доберемся?

— Это зависит от погоды. Если продержится такой ветер, как сегодня, — за несколько дней, если наступит штиль, уйдет неделя или больше.

Неделя наедине со Стормом? Хватит ли у нее выдержки? Алекс выпрямилась. Конечно, она постарается держать себя в руках.

— По-моему, это вполне разумно. — Алекс внутренне трепетала от мысли, что она по-прежнему во всем зависит от Сторма. — Может, скрепим наш договор рукопожатием?

Сторм повернулся к ней.

— Мне нужно более существенное подтверждение того, что вы не попытаетесь сбежать еще раз. Только попробуйте, Александра, и вы за это заплатите.

По блеску в его глазах Алекс уже догадывалась, о чем речь.

— Какое подтверждение? — спросила она с дрожью в голосе.

Сторм приблизился, хотя, казалось, не двигался с места. Она ощущала тепло его тела и легкий запах мыла.

— Я мечтал об этом весь день.

Уточнений здесь не требовалось.