По праву рождения - [52]

— Надеюсь, что так оно и будет. А теперь ступай. Не хочу, чтобы тебя здесь видели. Да запомни, если свадьба состоится, я с тебя кожу живьем сниму.

— Само собой, хозяин. Не впервой.

Человек с перстнем смотрел брезгливо на своего верного слугу. Всю жизнь Василий был рядом с ним. Сначала, как его камердинер, а потом — выполнял щекотливые различные поручения. Много раз он угрожал заменить Василия. Но где найти такого же по-собачьи преданного человека. Василий любил его, как сына. И это еще больше злило, но иногда было даже на руку. Если бы понадобилось отдать свою жизнь, Василий, не задумавшись, сделал бы это.

Василий же смотрел на хозяина с благоговением. У него никогда не было своей семьи. Хозяин — это все, что у него было. Он вспомнил, как впервые увидел новорожденного. Ему стоило больших усилий упросить его папеньку оставить его около малыша. С тех пор он всегда был рядом. И хотя хозяин всячески выказывал ему свое презрение, Василий все же верил, что в глубине души, тот все-таки любил его. И если не так сильно, как он сам, то хотя бы чуть-чуть. Ему и этого было достаточно. Что же хозяину нужно на этот раз? Но что бы ему ни было нужно, Василий сделает все, что в его силах.

— Ну, все. И так вымок до нитки. — Прервал размышления Василия хозяин. — Прощай. Пока задание не выполнишь, видеть тебя не желаю.

Василий наблюдал, как хозяин развернул коня, и помчался прочь, как будь-то, за ним гнались дьяволы. «А может и правда — дьяволы?» — вдруг подумал слуга. «Хозяин никогда не мог сидеть на месте, как будь-то за ним и правда кто-то гонится всю жизнь». Тяжело вздохнув, Василий развернул коня и помчался в другую сторону.

Последняя ночь в Париже. Сладкий аромат осени летал в воздухе, навевая желание помечтать и немного погрустить из-за быстро ускользающего лета. Карета медленно и равномерно покачивалась на рессорах, катя по гладкой каменистой мостовой. Окна занавешены, внутри слабый полумрак. Роман Александрович с интересом рассматривал, сидящую рядом женщину. Столь же прекрасна, как и одинока. Почему она до сих пор одна? Столько мужчин добивались ее внимания. Неужели ни один из них не затронул ее сердца? Она молчала и, кажется, о чем-то думала. Как бы он хотел проникнуть в ее мысли и понять, что же в действительности она думала о нем.

Вдруг, кажется, отвлекшись от своих мыслей, она посмотрела на него и улыбнулась:

— О чем вы думаете? — Тихо спросила она.

— Когда я с вами, Мари, я всегда думаю только о вас.

— Ах, лжец, — услышал в ответ он ее приятный смех.

— Нет. — Его высочество не поддался ее веселому настроению. Он был абсолютно серьезен. — Это не лож.

Она перестала смеяться. На душе стало гадко и противно. Она подумала о своей мерзкой роли во всей этой истории. Она снова подумала о документе в тайнике русского посольства. На мгновение захотелось выйти из кареты и бежать подальше от этого человека. Он вызывал в ней самые противоречивые чувства. Но из всех чувств ей не нравилось больше всего чувство стыда, которое возникало каждый раз, как он говорил ей о своих чувствах.

— Может и не лож, — произнесла она после некоторого молчания. — Но скоро вы покинете нашу страну и навсегда забудете обо мне.

Чего она ждала после этих слов? Признания в любви, клятв и уверений? Его слов о том, что ему больше никто не нужен кроме нее? Да, наверное. Но его ответ разочаровал ее. Он лишний раз напомнил молодой женщине, что в действительности она ничего для него не значила.

— Да. Та оно и будет.

Мари усмехнулась, пытаясь скрыть, те чувства, которые в ней вызвал его ответ.

— Вы могли хотя бы сказать, что будете скучать по мне. — Наиграно беззаботно произнесла она. — Неужели вы не знаете, что женщины любят, когда им говорят нежные слова, когда ими восхищаются.

— О, Мари, — рассмеялся он. — Я восхищаюсь вами! — Воскликнул он без всякого притворства. — Но я не хотел бы лгать вам. Для этого я слишком хорошо к вам отношусь. Неужели вам было бы лучше, если бы я сказал вам, что буду помнить вас до конца своих дней?

— Не беспокойтесь. Ваша любовь и забота мне совсем не нужны. И вообще вы не больно-то мне и нравитесь. — Мари не хотела больше смотреть на него. Чувство стыда и вины перед ним, которые совсем недавно она испытывала, стали уступать место раздражению и злости на него и на себя. Какая же она дура. Ведь всегда же знала, что она не нужна ему. Он же никогда этого не скрывал.

— Ну же, Мари. — До этого сидевший напротив графини, его высочество сел рядом с женщиной. Он снова почувствовал присущий только ей аромат. Как же она хороша! Прекрасное и гордое создание. Он знал, что она хотела бы услышать от него. Тоже, что хотела услышать любая женщина от мужчины, даже если он ей абсолютно безразличен. Но он не хотел лгать ей. Да и зачем? — Давайте не будем говорить о завтрашнем дне. Ведь у нас с вами еще есть сегодняшняя… — Он не успел закончить фразу. Послышался треск, и карета стала медленно наклоняться в его сторону. Мари вскрикнула и в следующую секунду она упала на него. Роман услышал крики на улице, страшный скрежет, и через мгновение карета перевернулась. Роман Александрович едва успел пригнуть голову, чтобы вдавленная внутрь крыша экипажа не проломила ему череп. Он схватил Мари, прижимая ее к себе, пытаясь уберечь от ушибов. Выбитый осколок от окна кареты больно врезался в руку. Когда все затихло, и экипаж перестал двигаться, Роман поднял голову.