По медвежьему следу - [2]
Дождавшись, когда шум ослабел, Шахов твердо сказал:
— Ждите телеграммы. Специалист вылетит к вам при первой возможности. Благодарю вас, Андрей, за важное сообщение!
— Понял, буду встречать! — донеслось в ответ еле-еле.
Шахов глубоким вдохом восстановил дыхание, отер лоб и взглянул на часы. До начала заседания по проектам новых работ оставалось тридцать пять минут, и надо было успеть закончить это дело, пока не захлестнули иные. Он поднял трубку внутреннего телефона, выяснил у диспетчера, когда ближайший рейс на Кадар с посадкой в Молокановке, и, узнав, что послезавтра, в 10.00, попросил забронировать одно место.
Осталось самое неприятное: кому-то поручить, а точнее, навязать это внеплановое задание, выслушать, что посылать некого, что по командировкам перерасход, что сам он совсем недавно на собрании призывал покончить с авралами и так далее…
Посвистывая и морщась, Шахов мысленно перебирал возможные варианты. Он поднял трубку…
…И этот звонок неожиданно вмешался в жизнь молодого специалиста Бориса Струнина.
ЛУЧШЕЕ — ВПЕРЕДИ!
Случайная удача минувшего лета — преддипломная практика на острове Карашир, участие в поисках «жидкой руды» в недрах вулкана имени Вольского под руководством самого академика Вольского, где так много пришлось увидеть, узнать, пережить, — все это определило не только тему дипломной работы Бориса Струнина, но и его решение: стать вулканологом — на всю жизнь!
Оно, еще не осуществившись, привело к нежданным и печальным последствиям.
После практики, когда все однокурсники собрались и каждый, как уславливались, рассказал о самом интересном, титул «Король приключений» без споров был присужден Борису. Вещественными доказательствами — каской с отметиной удара вулканической бомбы и ботинками с обгорелыми рантами — он украсил стену над своей кроватью в общежитии.
Таня тогда была им горда — глаза сияли, и дружили они так, что, казалось, еще шаг — и на всю жизнь!
Решение Бориса она поначалу всерьез не восприняла, но когда он, узнав, что заявок, имеющих отношение к вулканологии, в деканат не поступило, предпринял шаги — послал заявлении в институты на Камчатку и на Сахалин, — Таня выступила против в форме шутливой: «Или я, или вулканы!» Борис ответил: «Не „или — или“, а „и — и“, тем более что вулканы мужского рода и ревность не уместна!»
Дискуссия прекратилась, так как из обоих институтов пришли ответы, в которых сообщалось, что, к сожалению, нужны только доктора и кандидаты. Но Борис не смирился, вновь послал заявления и попросил своего бывшего начальника посодействовать. И вызов пришел, но с оговоркой, что возможности использования подлежат уточнению.
За отсутствием лучших вариантов Борис решил сдать этот вызов в комиссию по распределению, и тут произошел разговор не столько с Таней, как с ее папой и мамой, причем совсем не шутливый.
Они дружно напомнили ему его же рассказы: как он чуть не сгорел в кратере, чуть не утонул в волнах озера при землетрясении, чуть… и так далее.
— Повторить такое разумный человек не захочет, — заключил папа, руководящий работник областного масштаба.
Борис спросил Таню: согласна ли она со всем этим? Она сказала, что папа и мама хотят ей добра и имеют жизненный опыт.
Помолчав, Борис ответил:
— Я не для этого поступал на геологический и в своей профессии не разочаровался. Круглогодичный городской рай не для меня!
— А проводить половину жизни в разлуке и страхе — это не для меня! — ответила Таня.
Каждый считал себя правым и обиженным (она со слезами на глазах). Не раз Борис был близок к тому, чтобы подчиниться ей, и все же остался верен себе — распределился по вызову. После этого быстро выросла стена отчуждения. Танины родители уже встречали его с каменными лицами, а сама она все больше времени проводила с Володей, который перевелся на заочный и считал, что потомственным горожанам геологическая экзотика не нужна.
Некоторым утешением явилось то, что он выполнил обещание: выслал Вольскому статью с описанием нового кратера, который чуть не стал для него могилой, и получил ответ, каким можно было гордиться. Тане его из гордости не показал. И дипломный проект Борис защитил отлично. Но все это не радовало. В торжественный день, когда заблестел на пиджаке бело-синий ромбик со скрещенными золотыми молоточками (в просторечье — «поплавок») и настала пора прощаться с институтом, Борис старался держаться весело, внушал себе, что все лучшее — впереди!
Он заехал в свой родной Машанск, где из родных осталась лишь тетя. Она ему обрадовалась, даже всплакнула, но и ей было не до него — болели зубы. И школьных товарищей разыскать он не смог. В одиночестве сходил на могилу к маме, положил бумажные цветы на снег и — на вокзал. Он старался печаль прогнать, думал о приятном: скоро выйдет его статья, и не где-нибудь, а в центральном журнале. Он продолжит изучение Карашира, поступит в заочную аспирантуру. И Таня поймет… Все к лучшему! — убеждал он себя.
Началось это лучшее для него не лучшим образом. Приехал он в плохое время, сразу после новогоднего праздника, когда старые темы уже закончились, а новые еще по-настоящему не начались. Пополнения ни на Карашир, ни в другие вулканологические отряды пока не требовалось, и Борис понял: ему предстоит искать глины вдоль трассы БАМа. Он уперся. Не для этого он, можно сказать, поломал себе жизнь! Помог ему бывший начальник — Басов. Он, правда, к вулканологам прямого отношения уже не имел, руководил теперь составлением карт прогноза рудных месторождений.
Почти полвека тяжелые серебристые песчинки, неразлучные спутники золота, добывавшегося в Южной Америке для пополнения испанской казны, по приказу короля при свидетелях уничтожали: они «портили» золото и подрывали доверие к отчеканенным из него монетам. Но прошло время, и выяснилось, что эти песчинки, прозванные платиной (что-то вроде серебришка, производное от испанского plata — серебро), по «благородству» не уступают ни золоту, ни серебру. Были обнаружены еще пять родственных платине элементов. Благодаря высокой химической стойкости, тугоплавкости и другим замечательным свойствам все члены семейства оказались незаменимыми в целом ряде областей науки и техники.Рецензенты: Ермаков Николай Порфирьевич, доктор геолого-минералогических наук, профессор МГУ: Генкин Александр Дмитриевич, кандидат геолого-мннералогических наук, старший научный сотрудник Института рудных месторождений АН СССР.Научно-художественная книга для широкого круга читателей.
Повесть Аркадия Локермана «Тайна золотой россыпи» была опубликована в журнале «Костер» №№ 1—4 в 1957 году.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.