По лезвию ножа, или В погоне за истиной. Книга 2 - [121]

Молебен кончился. Батюшка сказал заключительное «Аминь» и, взяв Крест, всех нас благословил. Неожиданно сверху — где-то под куполом храма — раздался еле слышный хлопок. Мы подняли головы и увидели падающий бумажный листок. Он медленно опускался, кружась и переворачиваясь, пока не упал прямо к ногам священника. Батюшка наклонился и поднял бумагу. Светлана ахнула, закрыв лицо руками.

Мы с Митричем встали у батюшки за спиной, разглядывая находку. На слегка пожелтевшей бумаге черными чернилами от руки был написан текст:

Я, избранная из избранных, прошедшая очищение и призванная служить Господу и единственному пророку его Великому Радошу, становлюсь частью единственной истинной церкви Господа Моего и единственного пророка Его Великого Радоша — «Церкви Сына Царствующей». Я делаю это добровольно, ради Господа моего и единственного пророка Его — Великого Радоша. Ради великой цели — установления рая на всей земле для всех людей — которую ставит передо мной Господь мой и единственный пророк Его Великий Радош, я отрекаюсь:

— от моего имени Светлана;

— от моих родителей;

— от всего моего движимого и недвижимого имущества, завещая его на исполнение воли Господа моего и единственного пророка Его Великого Радоша;

— от любой земной веры, религии, философии и иных убеждений, кроме учения Господа моего, явленного через единственного пророка Его Великого Радоша;

— от Христа и Церкви Его;

— от дочери моей — гнусной христианки.

— от своей воли, отдав ее в руки Господа моего и единственного пророка Его Великого Радоша.

Да пребудет со мной Господь!

Калиока.

Ниже была широкая полоса темно-бурого цвета.

— Это ваше, Светлана? — Священник говорил тихо, почти торжественно.

— Да, батюшка, та самая бумага и… И моя кровь!

— Вот, Иван, а вы говорите, чудо… — Бедный Дорохов! На него было жалко смотреть. Видимо его лимит на удивления уже давно закончился. — Держите, Светлана, это ваше. — Батюшка передал листок Светлане Леонидовне.

Теща долго держала его в трясущейся руке, а по щекам ее катились слезы. Наконец, тыльной стороной кисти левой руки она вытерла лицо и решительно разорвала листок на две части, сложив которые вместе разорвала повторно. Отец Павел взял у нее из рук обрывки бумаги и поджег от лампадки, висящей перед иконой святителя Николая. Бумага вспыхнула ярким пламенем и в считанные секунды сгорела дотла.

— Митрич? Митрич? — Мы уже собрались уходить, а Дорохов куда-то пропал. Обернувшись, я обнаружил друга, стоящим на коленях перед иконой святителя Николая. Ваня истово крестился и кланялся, касаясь лбом пола…

* * *

Начальник Красноярского УВД генерал-майор Косован сорвался в очередной раз. Еще полгода назад врач запретил ему любые сильные нервные эмоции.

— Можно подумать, это так просто! Легче пить бросить! — Зло бросил доктору генерал, покидая кабинет.

Сегодня Косован надеялся немного отдохнуть, посетив любовницу Наташу, но получилось совсем наоборот. Генерал оказался несостоятелен как мужчина, несмотря на все старания девушки. Он наорал на Наташу, обвинив во всем ее, быстро оделся и вышел из квартиры, громко хлопнув дверью. Внутри у горе-любовника все тряслось, успокоиться было невозможно. И лифт, как назло, полз на последний девятый этаж, как черепаха. Расстроенный генерал не услышал, как медленно отворилась решетка, ведущая на чердак, равно как не заметил он незнакомца, одетого во все черное, медленно спустившегося на площадку. Холодная сталь, направляемая уверенной рукой опытного киллера, вошла Косовану под левую лопатку снизу вверх, и острие ножа проткнуло сердце. Последней мыслью милицейского начальника было сожаление о том, что он никогда не вызывал охрану к квартире своей любовницы. Служебная машина генерала и автомобиль сопровождения так и прождали своего шефа до самого утра.

— Убит ударом ножа в сердце. Чувствуется работа профессионала. На рукоятке ножа обнаружены отпечатки пальцев. Пробили по нашей картотеке. Голяк. Да, на рукоятке обнаружены следы синтетического наркотика. Ну, понимаешь, какого. — Капитан Козлов докладывал Краеву о ходе расследования их шефа — Косована.

— Понятно, Федор, все мне понятно. Это их наркоманские разборки. Все ясно?

— Как не понять. — Капитан ехидно улыбнулся. — Разрешите действовать по утвержденному плану?

— Разрешаю!

Краев потер руки. Все идет как надо. Минут через пять зазвонил телефон. Номер не определился.

— Здравствуйте, это из автосервиса беспокоят. Ваш автомобиль готов. Вы, кажется, просили еще сделать сход развал, или мы что-то перепутали?

— Да, да, это необходимо сделать.

— Хорошо. Надеюсь, завтра вы уже сможете машинку забрать. Стоимость работ мы с вами обсудили?

— Да, да, все в порядке.

Абонент прервал связь. «Вот и отлично. Полковник, которого я решил подставить вместо себя, завтра трагически погибнет. Месть сектантов страшна!», — хитрый лис подленько усмехнулся.

Все шло по плану, кроме смерти Святославского. Краев бы не поверил в то, что гуру сам наложил на себя руки, если бы не увидел место трагедии собственными глазами. Правда, у него остались сомнения, а не Шпаллер ли это сделал? В любом случае, произошедшее ничего не меняло в дальнейших действиях полковника.