По континентам и странам - [40]
Мужчины гадаба заняты охотой. Несмотря на примитивное оружие — луки со стрелами, небольшие топорики, самодельные копья и ножи, капканы и ловушки, охотники почти всегда возвращаются с богатой добычей: оленями, кабанами, зайцами…
Джунгарская пустыня — одна из самых обширных на северо-западе Китая. Ее котловина, схваченная с юга и севера клещами горных хребтов, на востоке нешироким проходом соединяется с песками пустыни Гоби.
Тракт Хоргос — Урумчи — старинная и до сих пор единственная дорога, пересекающая Джунгарию с запада на восток. Дорога длиной в 700 км тянется по кромке песков, прижимаясь к предгорьям северных склонов Тянь-Шаня. Она нанизывает на себя зеленые бусины древних оазисов, которые питаются водами рождающихся в горах рек. Центральная часть котловины занята песчаными пустынями. Их подвижные, блуждающие пески большей частью совершенно непроходимы. Горные реки, попав в пески, быстро теряются в них, тратя остаток своей драгоценной влаги на образование бесплодных солончаковых болот и царства комаров — густых тростниковых зарослей. У одного лишь упорного Манаса хватает сил пробиться через всю пустыню далеко на север и разлиться там большим озером.
Ночью на юге в далеких горах сверкает множество огоньков. Это светятся огни Душаньцзы — промыслов и нефтеперегонных заводов, построенных в предгорьях Тянь-Шаня.
Вскоре пустыня приняла нас в свои объятия. Скрылись за горизонтом зеленые тростники и поля. Кругом лежала плоская, как стол, выжженная солнцем, продутая ветрами песчаная или каменистая пустыня. Кое-где она переходила в степь, покрытую редкой низкорослой полынью и верблюжьей колючкой с твердыми, как гвозди, иглами, украшенную высокими метелками белесого чия-дерисуна и другими растениями, обладающими удивительной способностью выдерживать дневной зной и ночную стужу. Зимой здесь бывают морозы до 40 градусов. Весна начинается рано, и в апреле на солнце бывает 25–30 градусов жары. Ночью же температура падает до 5–7 градусов мороза. Не всякое растение может приспособиться к таким условиям жизни.
Степные участки здесь редки. По обеим сторонам нашего пути простираются настоящие классические голые пустынна солончаки, каменистые россыпи — галечные и щебневые, барханные, бугристые и ровные пески. Солончаки кое-где украшены лепешками солянок — бурых на сухих местах и ярко-зеленых в более влажных. Пески дают приют низкорослому приземистому саксаулу и кустам цветущего тамариска.
Уныло-желтое однообразие пустыни с ее утопающим в пыли плоским горизонтом иногда расцвечивается вдруг возникающими среди песков зелеными купами тограка — разнолистного тополя — любопытнейшего растения пустыни, которое живет на берегах рек. Листья тограка даже в самую отчаянную жару кажутся прохладными. Это любопытное свойство разнолистного тополя, спасающего его в жару сильным испарением выкачиваемой из почвы влаги. Особенно хороши тограковые рощи осенью, после первых ночных заморозков. Их вздрагивающие на ветру листья кажутся вырезанными из чистого золота — красного и желтого.
Мертвые камни! Можно ли сказать так? Разве камни живут? Да, камни, оказывается, живут своей особой, "безжизненной" жизнью и потом, умирая, распадаются в песок и пыль. Изверженные на поверхность Земли могучими геологическими процессами, они складывают горы и скалы. Вода, ветер, жара и холод, разрушая горы, рассыпают их глыбами, раскатывают валунами, раскалывают щебнем, развевают песком, поднимают в воздух тончайшей пылью.
Сейчас мы в мире мертвых камней. Они устилают своими острыми осколками всю округу до горизонта. Мы спускаемся в горячий черный котел впадины, окруженной стенами высоких гор. Их вершины вздымаются на 4 тыс. м над уровнем моря. Дно же котловины проваливается на 154 м ниже этой линии. Это Турфанская впадина — глубочайшая межгорная впадина мира. И это самое жаркое место в Китае, включая даже его южные тропические районы.
Жители Турфана в шутку говорят, что у них в городе летом невозможно купить на базаре сырое куриное яйцо. И это не преувеличение. Куриный белок сворачивается уже при 50 градусах. Чтобы сварить в Турфапе яйцо вкрутую, стоит только положить его на раскаленный песок и слегка присыпать песком сверху.
— Внимание!.. Прислушайтесь!.. Слышите?
Как будто где-то вдали лопнула сильно натянутая струна.
— Слушайте!.. Слушайте!..
Вот еще лопнула струна… другая. Может быть, это дают о себе знать злые духи пустыни, о которых писал в своей "Книге" знаменитый путешественник Марко Поло?"…И вот еще что, — отмечал он, — и днем люди слышат голоса духов, и чудится часто, точно слышишь, как играют на многих инструментах, словно на барабане…"
Но это не голоса легендарных бесов пустыни, это, как говорят обитатели Сахары, "звуки солнца", "голос камня", не выдерживающего резких смен температур жаркого дня и холодной ночи, лопающегося и разваливающегося на куски.
Путешествуя по Центральной Азии, Н. М. Пржевальский слышал звуки раскалывающихся камней настолько громкие, что они ему казались выстрелами из винтовки. Неравномерное сжатие от холода и расширение от жары, вступая друг с другом в единоборство внутри камня, взрывают его, и он рассыпается острыми осколками.
Разговор о том, что в нашем питании что-то не так, – очень деликатная тема. Никто не хочет, чтобы его осуждали за выбор еды, именно поэтому не имеют успеха многие инициативы, связанные со здоровым питанием. Сегодня питание оказывает влияние на болезни и смертность гораздо сильнее, чем курение и алкоголь. Часто мы едим нездоровую еду в спешке и с трудом понимаем, как питаться правильно, что следует ограничить, а чего нужно потреблять больше. Стремление к идеальному питанию, поиск чудо-ингредиента, экстремальные диеты – за всем этим мы забываем о простой и хорошей еде.
Как коммунистическая и религиозная идеологии относятся к войне и советскому воинскому долгу? В чем вред религиозных предрассудков и суеверий для формирования морально-боевых качеств советских воинов? Почему воинский долг в нашей стране — это обязанность каждого советского человека защищать свой народ и его социалистические завоевания от империалистической агрессии? Почему у советских людей этот воинский долг становится их внутренней нравственной обязанностью, моральным побуждением к самоотверженной борьбе против врагов социалистической Родины? Автор убедительно отвечает на эти вопросы, использует интересный документальный материал.
Способны ли мы, живя в эпоху глобального потепления и глобализации, политических и экономических кризисов, представить, какое будущее нас ждет уже очень скоро? Майя Гёпель, доктор экономических наук и общественный деятель, в своей книге касается болевых точек человеческой цивилизации начала XXI века – массового вымирания, сверхпотребления, пропасти между богатыми и бедными, последствий прогресса в науке и технике. Она объясняет правила, по которым развивается современная экономическая теория от Адама Смита до Тома Пикетти и рассказывает, как мы можем избежать катастрофы и изменить мир в лучшую сторону, чтобы нашим детям и внукам не пришлось платить за наши ошибки слишком высокую цену.
Последняя египетская царица Клеопатра считается одной из самых прекрасных, порочных и загадочных женщин в мировой истории. Её противоречивый образ, документальные свидетельства о котором скудны и недостоверны, многие века будоражит умы учёных и людей творчества. Коварная обольстительница и интриганка, с лёгкостью соблазнявшая римских императоров и военачальников, безумная мегера, ради развлечения обрекавшая рабов на пытки и смерть, мудрая и справедливая правительница, заботившаяся о благе своих подданных, благородная гордячка, которая предпочла смерть позору, — кем же она была на самом деле? Специалист по истории мировой культуры Люси Хьюз-Хэллетт предпринимает глубокое историческое и культурологическое исследование вопроса, не только раскрывая подлинный облик знаменитой египетской царицы, но и наглядно демонстрируя, как её образ менялся в сознании человечества с течением времени, изменением представлений о женской красоте и появлением новых видов искусства.
Представьте, что в Англии растет виноград, а доплыть до Гренландии и даже Америки можно на нехитром драккаре викингов. Несколько веков назад это было реальностью, однако затем в Европе – и в нашей стране в том числе – стало намного холоднее. Людям пришлось учиться выживать в новую эпоху, вошедшую в историю как малый ледниковый период. И, надо сказать, люди весьма преуспели в этом – а тяжелые погодные условия оказались одновременно и злом и благом: они вынуждали изобретать новые технологии, осваивать материки, совершенствовать науку.
Перепады настроения, метаболизм, поведение, сон, иммунная система, половое созревание и секс – это лишь некоторые из вещей, которые контролируются с помощью гормонов. Вооруженный дозой остроумия и любопытства, медицинский журналист Рэнди Хаттер Эпштейн отправляет нас в полное интриг путешествие по необычайно захватывающей истории этих сильнодействующих химикатов – от промозглого подвала девятнадцатого века, заполненного мозгами, до фешенебельной гормональной клиники двадцать первого века в Лос-Анджелесе.