По дуге большого круга - [15]
Хазбиевич и его жена, бывший культпроп райкома ВКП(б), Шварцман, долгое время в районе проповедовали о том, что в СССР нет классов. Сам Хазбиевич до последнего дня считался у врагов народа Лаврентьева, Слинкина и Овчинникова лучшим работником.
Всю эту работу Хазбиевича райкомовские подхалимы знали и знают, но умалчивают до последнего дня.
После разоблачения Золотаря, критика и самокритика в районе все еще отсутствуют. Положение не улучшается. На последнем пленуме Черниговского райисполкома Грищенко в своем докладе ничего не мог сказать о подготовке к уборке поздних культур, потому что сказать ему было нечего. Грищенко пытался на пленуме втереть очки, говоря, что четыре комбайна готовы к уборке поздних культур. Но выступающие председатели колхозов разоблачили его, доказав, что ни одного комбайна в районе нет, подготовленного к уборке поздних культур.
На этом же пленуме опять говорили о развале колхоза “Первое мая”. Пленум принял либеральное решение, указав президиуму РИКа на недопустимость такого отношения к колхозу. Председателю райисполкома Потопяку удалось оправдаться по вопросу развала колхоза, хотя некоторые члены пленума требовали привлечения к ответственности конкретных виновников развала колхоза. А одним из этих виновников является Потопяк.
Умалчивается руководителями района и такой, всем известный факт, как взяточничество нарсудьи Сычугова, его пьянство и засоренность аппарата суда пьяницами.
Жулики рисозавода, которые воровали целыми вагонами, остаются до сих пор безнаказанными. Брацюк считается первым подхалимом в райкоме.
Большинство указанных фактов известно районному прокурору Левицкому. А он всячески пытается оправдать врагов народа, расхитителей колхозной собственности в колхозе “Первое мая”. Он отпустил безнаказанно из района жулика Вороновского и дал возможность скрыться другому жулику – бухгалтеру, который увез более 10 тысяч рублей денег. На сигналы парторга Мотовой Левицкий внимания не обращал.
Новый секретарь райкома партии тов. Ларин еще не взялся за выкорчевывание в районе врагов. Недавно райком утвердил райлитом некоего Трофименко – сына торговца, у которого родители жены находятся за границей. Немало пособников в районе до сих пор остаются безнаказанными.
На последнем пленуме решили отпустить предрайисполкома Потопяка на областную работу без заслушивания отчета. Отчет Потопяка следовало бы заслушать. Он во вредительской работе, проводившейся в районе, был не последним участником».
Последнюю строчку Иван Федорович прочитал вслух: «Он во вредительской работе, проводившейся в районе, был не последним участником».
Слова звучали как приговор…
«Все!» – подумал председатель райисполкома.
Через несколько дней его вызвали в районное управление НКВД.
Вел его дело молоденький лейтенант, видимо, только недавно получивший это звание.
Он вежливо попросил изложить на бумаге суть дела, а когда Иван Федорович заявил, что будет подавать апелляцию, снисходительно улыбнулся, пожал плечами и пожелал удачи:
– Пишите апелляцию, а мы пока подождем…
Придя домой и успокоив кое-как жену, Иван приступил к составлению апелляции и письма – объяснения в Уссурийский обком и в редакцию газеты «Коммунар». При тусклом свете коптилки он писал, переписывал, рвал написанное и снова писал… Лишь к самому утру он удовлетворенно вздохнул, сложил аккуратно листки исписанной бумаги и, не раздеваясь и стараясь не разбудить Ксению, прикорнул на кровати. Очнувшись от короткого даже не сна, а какого-то забытья, Иван взглянул в окно, за которым вставало уже не такое яркое, как летом, солнце, обещая теплую и так характерную для приморского края осень.
Иван еще раз перечитал написанное:
«Уссурийскому обкому ВКП(б), редакции “Коммунар” от Потопяка И. Ф.
ОБЪЯСНЕНИЕ
В газете “Коммунар” от 11/X с/г. помещена статья под заголовком “Обанкротившиеся руководители”. Эта статья взята из газеты “Черниговский колхозник” от 7/X. По этим статьям считаю необходимым дать следующее объяснение в связи с переводом меня на другую работу согласно решения бюро обкома ВКП(б). Я телеграммой просил уполномоченного Совконтроля выслать представителя для передачи дел РИКа. В ответ я получил телеграмму примерно следующего содержания, что представителя не будет, передавайте дела сами, акт передачи обсудите на активе и вышлите в Совкотроль. Акт передачи мы составили очень короткий, а основным материалом к акту являются тезисы, составленные для отчета РИКа и приложенные к акту.
Я в начале своего доклада на активе объяснил телеграмму уполномоченному Совконтроля и сказал, что считаю основным материалом тезисы к отчету, утвержденные бюро райкома ВКП(б) и по ним буду делать доклад. Доклад я делал один час двадцать минут за период моей работы больше 3-х лет, и безусловно всего я не охватил, и активом совершенно правильно был отмечен целый ряд незатронутых вопросов и правильно критиковал работу РИКа и мою, в частности. Перед концом актива на совещании появился облуполкомзаг тов. Сумарев и сразу выступил примерно со следующей речью, что актив должен потребовать от меня, чтобы я рассказал о своих связях с врагами народа Гриневичем и Овчинниковым, как я ездил на курорты и т. п. Высказавшись, Сумарев также внезапно исчез, как и появился. Я в конце заседания дал объяснение активу по выступлению Сумарева и даю его сейчас, поскольку оно напечатано в газетах. Я заявляю, что никаких буквально дружеских отношений ни с Гриневичем, ни с Овчинниковым – врагами народа, у меня никогда не было, и никогда в жизни я с ними ни на каких курортах не был, и никакими “пошлостями” не занимался. До приезда Гриневича и Овчинникова в Уссурийскую область я их совершенно не знал, ибо я, как дальневосточник, работаю все время на ДВК, а они не знаю откуда, во всяком случае, из центра. С Гриневичем я бесспорно имел служебные дела, как с председателем Облисполкома, а с Овчнниковым и этого не было.
Роман «Прóклятое золото Колымы» рассказывает о судьбе талантливого русского инженера и учёного Евгения Ивановича Богданова. Студентом пятого курса Ленинградского политехнического института он был арестован по доносу близкого друга и после недолгого разбирательства осуждён на пять лет лагерей. Герой нашёл в себе силы не только выжить в чудовищных условиях Колымы, но и окончить институт, защитить кандидатскую и докторскую диссертации, стать профессором и членом-корреспондентом АН СССР. Роман основан на реальных событиях, фамилии и имена некоторых героев изменены. Во второй части книги приведены истории поисков и находок малоизвестных материалов периода Русско-японской войны 1904–1905 гг.
Датой рождения Сибирской военной флотилии принято считать 21 мая 1731 года. Тогда она была названа Охотской, по месту базирования. С тех пор не раз менялось ее название и состав кораблей. На счету флотилии множество славных дел, военных походов и побед. Именно ее корабли участвовали в Первой и Второй сибирских экспедициях Витуса Беринга, именно ее корабли защищали Камчатку во время Крымской войны и держали оборону Порт-Артура в 1905 году, сражались в боях против войск Дальневосточной республики в 1922 году.В 2012 году исполнилось 90 лет со дня последнего «русского исхода» – перехода кораблей Сибирской военной флотилии из Владивостока в Манилу.
История Владивостока начинается в 1858 году с подписания Айгунского договора между Россией и Дайцинским государством (Китай). Инициатором этого договора был генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Николаевич Муравьёв-Амурский. В результате Россия получила приморскую территорию на Дальнем Востоке.В 1859 году Н.Н. Муравьёв-Амурский, обходя на корабле берега залива Петра Великого, обратил внимание на хорошо укрытую бухту. Генерал-губернатор предложил назвать её Золотым Рогом и приказал основать на берегах бухты военный пост с именем — Владивосток.К началу XX века крохотный военно-морской пост превратился в крупнейший порт и военно-морскую базу России на Дальнем Востоке.Об истории Владивостока, его достопримечательностях, памятниках культуры рассказывает очередная книга серии.
История борьбы, мечты, любви и семьи одной женщины на фоне жесткой классовой вражды и трагедии двух Мировых войн… Казалось, что размеренная жизнь обитателей Истерли Холла будет идти своим чередом на протяжении долгих лет. Внутренние механизмы дома работали как часы, пока не вмешалась война. Кухарка Эви Форбс проводит дни в ожидании писем с Западного фронта, где сражаются ее жених и ее брат. Усадьбу превратили в военный госпиталь, и несмотря на скудость средств и перебои с поставкой продуктов, девушка исполнена решимости предоставить уход и пропитание всем нуждающимся.
Чингиз Гусейнов — известный азербайджанский прозаик, пишет на азербайджанском и русском языках. Его перу принадлежит десять книг художественной прозы («Ветер над городом», «Тяжелый подъем», «Угловой дом», «Восточные сюжеты» и др.), посвященных нашим дням. Широкую популярность приобрел роман Гусейнова «Магомед, Мамед, Мамиш», изданный на многих языках у нас в стране и за рубежом. Гусейнов известен и как критик, литературовед, исследующий советскую многонациональную литературу. «Неизбежность» — первое историческое произведение Ч.Гусейнова, повествующее о деятельности выдающегося азербайджанского мыслителя, революционного демократа, писателя Мирзы Фатали Ахундова. Книга написана в форме широко развернутого внутреннего монолога героя.
История не терпит сослагательного наклонения, но удивительные и чуть ли не мистические совпадения в ней все же случаются. 17 августа 1914 года русская армия генерала Ренненкампфа перешла границу Восточной Пруссии, и в этом же месте, ровно через тридцать лет, 17 августа 1944 года Красная армия впервые вышла к границам Германии. Русские офицеры в 1914 году взошли на свою Голгофу, но тогда не случилось Воскресения — спасения Родины. И теперь они вновь возвращаются на Голгофу в прямом и метафизическом смысле.
В книге собраны написанные в последние годы повести, в которых прослеживаются судьбы героев в реалиях и исторических аспектах современной украинской жизни. Автор — врач-терапевт, доктор медицинских наук, более тридцати лет занимается литературой. В издательстве «Алетейя» опубликованы его романы «Братья», «Ампрант», «Ходили мы походами» и «Скверное дело».
Три года преступлений и бесчестья выпали на долю Италии на исходе IX века. По истечении этих лет рухнул в пропасть казавшийся незыблемым авторитет Римской церкви, устроившей суд над мертвецом и за три года сменившей сразу шесть своих верховных иерархов. К исходу этих лет в густой и заиленный сумрак неопределенности опустилась судьба всего Итальянского королевства. «Приговоренные ко тьме» — продолжение романа «Трупный синод» и вторая книга о периоде «порнократии» в истории католической церкви.
Действия в романе происходят во времена противостояния Великого княжества Литовского и московского князя Ивана III. Автор, доктор исторических наук, профессор Петр Гаврилович Чигринов, живо и достоверно рисует картину смены власти и правителей, борьбу за земли между Москвой и Литвой и то, как это меняло жизнь людей в обоих княжествах. Король польский и великий князь литовский Казимир, его сыновья Александр и Сигизмунд, московский великий князь Иван III и другие исторические фигуры, их политические решения и действия на страницах книги становятся понятными, определенными образом жизни, мировоззрением героев и хитросплетениями человеческих судеб и взаимоотношений. Для тех, кто интересуется историческим прошлым.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.