По дороге в рай - [7]

— Киев – замечательный город, – говорил ей муж через пару дней, глядя в окно гостиничного номера.

— Да, – кивала она, стоя рядом, успев уже навсегда влюбиться в его зелень, холмы и купола. – Пойдем погуляем еще?

Они долго бродили по городу, и теперь она была действительно счастлива: это был ее город. Ее. И ей очень хотелось в нем остаться.

— Нет ничего проще? – так, кажется, сказала Боль.

Она стояла в разрушенном храме и держала в руках зажженную свечу. Было лето, которого она так долго ждала, и в храме ее больше не было...

СТАРЫЙ ГОРОД

"... Они идут ряд за рядом. Совершенно одинаковые, как резиновые куклы. Разве эти фанатично выпученные белки можно назвать глазами? Это выражение на лицах подобострастия и лести, бр-р-р... А от того, что они кричат, нормальный человек сошел бы с ума... Нормальный? Ты, кажется, забыла, что как раз являешься одной из тех, кто к нормальным гражданам причислен быть не может... Как хорошо, что я не похожа на них, что я – живая... " – с затаенной радостью думала Рита, вжимаясь как можно плотнее в стенную нишу, стараясь выглядеть незаметнее или, вернее, не выглядеть вообще. Она немного задержалась в одном из домов, и ежевечернее выражение благодарности правительству застало ее на улице. "Только бы черт не принес проверяющих", – подумала она и на всякий случай переложила свое белое удостоверение из сумки за пазуху. Потом мельком глянула на часы: еще пять минут этого бреда, и можно будет бежать дальше. Неожиданно ее слух уловил какой-то посторонний звук в достаточно отрегулированном крике толпы. Сомнений быть не могло: это скрипели сапоги. Громко и зловеще приближаясь. "Влипла все-таки!" – с досадой подумала Рита и еще раз быстро осмотрела нишу, в которой стояла. Стена была потрескавшейся, с облезшей кое-где штукатуркой, но абсолютно ровной. Рита забилась в угол в слабой надежде, что ее не заметят. Скрип сапог равномерно приближался.

— Не бойся, – внезапно услышала она голос где-то внизу, и земля будто ушла у нее из-под ног.

Когда глаза привыкли к сумраку подвальчика, Рита увидела перед собой нечто высокое, худое, лохматое и немного несуразное, лет двадцати семи. Качнулись светлые волосы, как-то печально блеснули очки:

— Не испугалась?

— Нет, – сказала Рита. – Спасибо, что помог.

Он кивнул.

— Чай пить будешь? Туда, – он ткнул пальцем в потолок, – еще минут десять лучше не соваться.

— Буду, – обрадовалась Рита и, следуя немому приглашению, уселась на табуретку.

— Как тебя зовут? – спросил он, снимая чайник с электрической плитки.

— Рита, – сказала Рита и бросила быстрый взгляд по сторонам.

Маленький прямоугольный пенальчик без окон и дверей, колченогий стол посредине, под сломанную ножку которого воткнута кипа старых газет, сваленные в одном из углов тетради и увешанные рисунками стены. Две свечи у зеркала на столе.

— А тебя как зовут? – в свою очередь спросила Рита, глядя, как плавно и очень спокойно он разливает чай в стаканы.

— Все зовут меня Сэром, – ответил он, и Рита поняла, что показалось ей странным с самого начала: все его движенья, все жесты были очень аристократичны. Но без кривлянья, а по сути своей. Плавны и немного ленивы.

— Пей, – сказал Сэр и подвинул ей стакан. – Только вот без сахара, с сахаром у нас тут проблема.

— Ничего, я привыкла.

Рита пила чай и удивлялась про себя, почему Сэр ни о чем ее не спрашивает. Он ведь, надо полагать, знает, что делают с теми, кого застают на тротуарах во время ежевечерних и ежеутренних выражений благодарности правительству. Но Сэр молчал, сосредоточенно глядя в свой стакан.

— Это твои рисунки? – спросила Рита.

— Что? – не сразу понял он. – Не все.

— Можно, я посмотрю?

Он пожал плечами, всем своим видом показывая, что она может здесь делать все, что угодно. Рита встала и подошла к стене. Ей почему-то захотелось непременно угадать, какие из них нарисовал Сэр. Она долго простояла у стены, совершенно обалдевшая от того, что увидела.

— Слушай, – протянула Рита, оглянувшись на Сэра, который наливал себе второй стакан. – Ты знаешь, что тебе за это может быть?

— Да ничего не будет, – снова пожал плечами Сэр.

— Почему? – удивилась Рита.

— Потому что наплевать.

— Так ты из этих что ли? – она показала приветственный знак общества по борьбе с существованием существования.

— Да брось ты, – отмахнулся Сэр. – Я пока в своем уме.

— Белое удостовереньице имеешь? – улыбнулась Рита.

— Именно.

— Слушай, а почему я тебя раньше не видела?

— Да я редко отсюда выхожу.

— Ты живешь здесь? – удивилась Рита.

— Моя квартира наверху, над нами. А тут я сижу, чтобы спасать дурных девчонок, вроде тебя. Тех, кто бегает по улицам не вовремя, – пояснил Сэр и, увидев обиженное лицо Риты, улыбнулся. – Ладно, там все кончилось. Ты можешь идти.

— Куда? – покрутила головой Рита. – Двери здесь я что-то не вижу.

— Встань вон в тот квадрат на полу, – показал Сэр. – Встала?

— Подожди, пожалуйста, – остановила Рита его двинувшуюся куда-то под стол руку. – Сэр, можно я приду еще?

— Приходи.

— А как мне попасть сюда?

— Встанешь в нише ровно в середину нарисованного на тротуаре квадрата, – объяснил Сэр и махнул рукой. – Ну, привет!