По дороге в рай - [2]

— Надо быть благоразумной, – шепнула себе Боль и улыбнулась, представив себя благоразумной воспитанницей Города. Но стать осторожнее все же не мешало. Боль порылась в своей сумке, погремела содержимым и вытащила Маску Покорности. Не скрывая своего отвращения, вошла в нее. Теперь никто не узнал бы ее. Наверно, даже Мрак.

"Может, это надо иногда, вот так прятаться в коробки масок, становиться человеком без лица и глаз?" – подумала Маска Покорности, и все существо Боли воспротивилось ей.

"Не думай, что, войдя в меня, ты сможешь оставаться собой, – зашипела Маска Покорности куда-то прямо в мозг Боли. – Не ты одна пыталась жить не как все, и никому это пока не удалось!"

"Ты врешь! – хотела крикнуть Боль. – Я знаю людей! Настоящих, живых людей, никогда не надевающих масок!"

Но Маска Покорности громко захохотала, заглушая ее стон:

"Ты назовешь их всех! И Город сделает их послушными и смиренными!"

"Нет! – забилась в истерике Боль. – Ты – всего лишь маска! Простая маска, которую я всегда могу снять!" И нечеловеческим усилием воли заставила себя сделать шаг и выйти из маски. Ее била крупная дрожь, унять которую уже не было сил. Рядом, безмолвная и неживая, лежала Маска Покорности.

— Вам помочь? Вы не можете сами войти в маску? – раздался над ухом Боли голос Стража Города. Боль вздрогнула, как от удара, прожив в следующее мгновенье весь ужас происшедшего только что еще раз.

— Нет, нет, спасибо, – невнятно пробормотала она, пытаясь прийти в себя. – Я еще не выбрала свою маску.

— Выбирать маску следует не здесь и не в такое время, – назидательно заметил Страж. – Вы должны знать, что самую подходящую маску вам помогут выбрать опытные специалисты, работающие в Сером доме.

— Да, я знаю, – подтвердила Боль, немного успокоившись от монотонного гудения Стража Города. – Но я еще не достигла предела Начала Порядка...

Боль остановилась, поняв, что сказала слишком много. Она забыла, что до достижения предела Начала Порядка иметь у себя маски, а тем более входить в них, было строжайше запрещено.

— Пойдешь со мной, – бесцветно сказал Страж Города. Боль рванулась в сторону, но руки Стража остановили ее. Она почувствовала на губах горечь какой-то лекарственной дряни, и последнее, что увидела, была Маска Покорности, выросшая во все небо и, словно солнце, освещающая своей безжизненностью мертвый Город внизу.

РИТА

Сегодня Город праздновал свой день рождения. Уже никто не знал, когда и зачем он возник и кому выносить благодарности, едва сдерживая в себе желание растоптать героя в пыль на обломках Города. Но каждое утро Город возвышался снова, величественный и холодный, и каждый год праздновался его день рождения.

В назначенное Городом время какая-то волна, подавившая в Рите все живое, подняла ее и швырнула в разгоряченную и шумную толпу. Она, обалдев от криков и разноцветных масок, тщетно пыталась собрать хотя бы часть себя, сметенную волной. Это удавалось ей с большим трудом. И пока вся она была сплошная змея злости, готовая ужалить каждого, кто к ней прикоснется. А поток масок все тек и тек. Благонравные и благоразумные жители Города вышли сегодня с настоящими лицами. Рита металась среди толпы разъяренных и ржущих скотов. Со всех сторон раздавался пьяный хохот и визгливый шепот блядей. Рита зажала руками уши и закрыла глаза. Темнота с разноцветными кругами немного успокоила ее, но тут же она почувствовала, как волна толпы зашевелилась и потащила ее куда-то.

Рита открыла глаза и увидела себя, стоящую рядом с большим столом, накрытым сверху грязно-белой тканью. "Что это?" – подумала Рита. И, словно отвечая на ее вопрос, кто-то, получивший невидимое указание Города, сдернул покрывало.

На столе расположился Городок, как две капли воды похожий на тот, что вокруг. Те же, только уменьшенные в тысячи раз, бетонные коробки с торчащими в провалах скважин ключами, та же стальная тоска на бетонных улицах, и маленькие люди в Масках... Рите даже показалось, что в одном из окон она увидела себя.

Дикий крик восторга пронесся по толпе. Все внутри Риты похолодело и замерло. По какому-то, каждому понятному, знаку толпа хлынула к столу. На бедных, ничего не подозревающих маленьких людей сверху полетели спички, которые, наверное, казались им горящими бревнами, камни, размером больше их голов, спичечные коробки... Озверевшая толпа с каким-то злорадным любопытством швыряла на стол все, что попадалось под руку. Паника охватила жителей Городка. Над столом повис пронзительный стон, похожий на вой. Маленькие человечки метались и падали, рушились коробки домов и квадраты квартир. Расширившимися от ужаса глазами Рита смотрела, как падает огромная бетонная стена, окружавшая Городок, погребая под собой все, что еще не было сметено толпой.

Над ухом Риты раздался пьяный хохот. Она вздрогнула и стала поспешно продираться сквозь плотность тел, пытаясь вырваться из этого ужаса. Но перед ее глазами мелькали все те же животные, безобразно оскаленные рожи, горячие взгляды впивались в ее лицо, жадные руки блуждали по всему ее телу. Она отбивалась и лезла дальше. Но, казалось, не было ничего больше, кроме этой разнузданной толпы. Рита вдруг поняла, что ей просто не хватит сил. Ей стало страшно. На мгновение она увидела себя, смятую и покорную, пьяно хохочущую, идущую вместе со всеми и делающую все, как все...