«По дороге в Рай...» ...или Беглые заметки о жизни и творчестве Константина Кинчева... - [17]

Сначала меня пригласили к начальнику управления культуры товарищу Дуню. Он объяснил мне, что ничего нельзя, что группы мы привезли чуть ли не антисоветские, что перед каждым концертом для него лично нужно будет исполнять всю программу и только после его разрешения выходить на сцену. Мы со Светланой представили себе, как сообщаем эти условия Кинчеву, Борзыкину, Шевчуку, и, поскольку мы приехали чуть раньше, то объявили Дуню, что звоним в Питер и даем всем отбой. А билеты были почти все проданы. Тогда товарищ Дунь произнес:

– Ну ладно. Только завтра мы сходим в горком партии.

Или в обком? Я всегда слабо разбиралась в этой иерархии. Ну, пришли мы в этот горком-обком, там что-то вроде совещания работников райкомов в связи с нашествием рок-команд на Крымский полуостров. Суровая дама (синий костюм джерси английского покроя, на голове нечто пирамидальное из начесанных обесцвеченных волос, пышные формы, строгий голос) поведала мне, что это безобразие – привозить на заповедную землю Крыма запрещенные группы. Осведомляюсь: о ком это?

- Вот: "Алиса", "ДДТ", "Наутилус". Есть списки для работников культуры. В этих списках указаны все запрещенные группы.

По возможности спокойно я сообщила суровой даме, что у запрещенной группы "Алиса" массовым тиражом вышла пластинка на фирме "Мелодия" (это я так громко обозвала первый миньон "Алисы"), что запрещенная группа "ДДТ" стала победителем телевизионного конкурса (теперь уж и не припомню, какого), что запрещенный "Наутилус" приглашал в Ленинград на фестиваль "Белые ночи" лично Андрей Петров. Тут я малехо соврала. Первый раз "Наутилус" выступал в Питере стараниями Александра Николаевича Житинского. Историю приглашения смотри в книге "Путешествие рок-дилетанта". Но дама вряд ли читала Житинского. А Петрова... Кто ж не знает Петрова?

– Тут вам, знаете, не Ленинград! Это там у вас позволяется черт-те что!

– А я думала, что страна у нас одна и что перестройка идет на всей территории Советского Союза (тогда еще он существовал), – вынуждена была заявить я. После этого все стали вдруг как-то помягче и поулыбчивее.

– Когда в рок-клубе возникают проблемы, мы всегда обращаемся не куда-нибудь, а в Ленинградский обком, – сделала я второе заявление. Это была почти правда. Один раз я действительно напросилась на прием к секретарю обкома, когда этот пост занимал Александр Якимович Дегтярев, который когда-то работал в университете. Я корреспондентствовала в университетской многотиражке в ту пору, когда он возглавлял партком ЛГУ. Была надежда, что он меня вспомнит и поможет получить дпя клуба помещение, которое безуспешно выбивали у треста нежилого фонда семь лет подряд. Как ни странно, он вспомнил, принял и помог. С тех пор клуб арендует так называемый "Красный уголок". Помог-то он помог, но когда я уже покидала обширный кабинет в Смольном, Александр Якимович сказал:

– И что ты с ними возишься? Ведь они же все антисоветчики.

Об этой фразе я ничего суровой даме не сказала. А слова про поддержку на высоком уровне обкома ее сразу умиротворили. Было, правда, решено, что на каждом концерте будет дежурить представитель горкома-обкома.

После этой незабываемой встречи меня познакомили с секретарем горкома комсомола. Он что-то вещал о новых формах работы, пока мы пили кофе в близлежащем к горкому-обкому заведении.

Он был даже мил. До тех пор, пока вдруг не спросил:

– А ошейники они у вас носят?

– Что? Какие ошейники? – не поняла я.

– Ну они же металлисты? Ошейники-то носят?

– А-а, нет. У них другой стиль...

– Это хорошо, – сказал секретарь. – А то ошейники мы срываем. – И как-то нехорошо сверкнул глазами. И сразу перестал быть милым. И вспомнилось шариковское: "Мы вчера котов душили-душили, душили-душили..."

Я позволяю себе это отступление, чтобы сегодняшние фаны хотя бы чуть-чуть представили себе ту обстановку уже, между прочим, перестроечного времени. Я уж не говорю о годах, перестройке предшествовавших.

...В общем, концерты начались. Съезжались на них люди со всей необъятной нашей Родины. Приходили в номер клянчить проходку даже какие-то хиппи, приехавшие стопом из Омска. Во всех окружавших зал кустах спали, положив под голову торбочки и рюкзачки, мальчики и девочки. Всеми правдами и неправдами мы этот длившийся почти месяц марафон провели. Вдвоем. Без всякого оргкомитета и прочих атрибутов оргроскоши. Крым сотрясали свободолюбивые и неистовые песни вольного племени рокеров.

Да, как же я забыла! В этом параде участвовали и Витя Цой с Каспаряном и "Звуки Му". Вот такой там был "парад", такой составчик.

А товарищ Дунь за время гастролей перековался. Когда одна партийная дама, дежурившая на концерте "Объекта насмешек", стала орать что-то по поводу Рикошета и его команды, Анатолий Петрович Дунь вдруг, приняв несколько театральную позу, с пафосом воскликнул:

– Вы ничего не поняли! Это – молодой Маяковский, плюющий своей правдой в лицо жирной толпе!!! – В эту секунду я поняла, что чувствует человек, у которого от изумления отпадает челюсть.

Через некоторое время мы узнали, что Анатолий Петрович за проявленный либерализм был освобожден от занимаемой должности. Как говорится, тяжела ты, поступь перестройки!