По целям ближним и дальним - [10]
В 1940 году в авиадивизию начали поступать самолеты И-16 с двигателями М-62 и М-63, то есть последних модификаций. Благодаря увеличению мощности двигателя эти самолеты развивали значительную по тому временам горизонтальную скорость - до 490 километров в час. Они имели на вооружении крупнокалиберные пулеметы, авиационные пушки.
Летчикам нужно было осваивать воздушный бой на вертикалях, уже применявшийся в Испании. Однако из-за продолжавшихся ограничений полетов значительная часть энергии людей уходила на наземную подготовку и отработку техники пилотирования, включая неизменные полеты по кругу, в зону. Такая практика замедляла переход летчиков, особенно молодых, к более сложным разделам боевой подготовки, не способствовала совершенствованию тактики воздушного боя.
Летом 1940 года генерал армии Г. К. Жуков, возглавлявший в то время войска Киевского особого военного округа, проводил командно-штабные учения в Прикарпатье. Участие в этих учениях 16-й смешанной авиадивизии не планировалось, и мне никто не сообщил о предполагаемом приезде командующего в район нашего базирования. Вдруг около шести часов утра получаю от начальника штаба округа телеграмму: командующий недоволен, что командир 16 сад не встретил его и не представился. Мне было приказано в тот же день к 8.00 прибыть в район учений.
Времени оставалось в обрез, вылетаю на самолете У-2 и приземляюсь на окраине села, на выгоне. Как был - в летном обмундировании, кожаном пальто и с большим планшетом на ремне, - представляюсь генералу армии Г. К. Жукову.
- Что же вы не являетесь, когда командующий находится в районе вашего базирования? Поедете с нами на рекогносцировку.
Мой низкорослый серый конь с большим пузом был явно не из строевых. Мне сказали, что он взят из полкового оркестра, но скорее всего - из обоза. Словом, я не очень-то походил на кавалериста и, отстав от группы, замыкал ее. По пути попадались препятствия. Один за другим всадники легко взяли небольшую канаву. Я, вспомнив прежний опыт верховой езды, послал лошадь вперед и тоже перескочил через это препятствие. Дальше последовало новое кавалерийское упражнение. Все впереди мчавшиеся конники перепрыгнули через деревенский забор. Мой конь взял и это препятствие, но споткнулся, и я едва успел поддержать его поводьями. Все закончилось благополучно.
- Вы что, служили в коннице? - спросил меня Жуков.
- Никак нет - в артиллерии.
И хотя ответ мой несколько разочаровал командующего, в дальнейшем он уважительно относился к авиационному командиру, владеющему также и конем.
Генерал армии Г. К. Жуков вызвал меня к себе, конечно, не для того, чтобы выразить свое неудовольствие тем, что я его не встретил, и не ради кавалерийской прогулки. Командующий войсками округа интересовался состоянием дел в авиадивизии, боевой готовностью соединения. И он поставил задачу произвести для руководящего состава округа показное бомбометание на артиллерийском полигоне.
Поскольку полигон имел ограниченные размеры, а участников командно-штабных учений предполагалось разместить неподалеку от цели, я предложил произвести удар цементными авиабомбами с дымовыми зарядами.
- А что, вы не уверены в своих летчиках и штурманах? - вскинул на меня взгляд Георгий Константинович. - Они плохо бомбят?
Я доложил, что выполнять поставленную задачу будут слетанные подразделения, подготовленные экипажи.
- Вот и хорошо, - заметил Г. К. Жуков, - наши командиры не должны бояться риска не только в реальном бою, но и в учебной обстановке. Это в равной мере относится и к авиации. - И приказал применить боевые авиабомбы.
Выделенные на подготовку два-три дня прошли в напряженных тренировках. Боевой порядок авиаполка для выполнения бомбометания мы рассчитали из четырех девяток СБ, следовавших в колонне. Сопровождать их должны были истребители И-16. Но поскольку группа руководящего состава округа находилась совсем неподалеку от цели, пришлось продумать и меры безопасности. Бомбометание я приказал производить с высоты 1400 метров.
Все наши подразделения цели на полигоне поразили точно. Однако наблюдавшие показное бомбометание высказали справедливые замечания - в реальной боевой обстановке при такой работе возможны большие потери от наземного огня противника. Мы это понимали: бомбардировщики шли на малой скорости, на малой высоте, не маневрируя. Но мы не могли пренебрегать требованиями безопасности.
В августе в дивизию приехал командующий ВВС округа генерал-лейтенант авиации Е. С. Птухин. С Евгением Саввичем я уже не раз встречался и высоко ценил опыт героя боев в Испании и на Карельском перешейке, его организаторские способности, творческое отношение к делу.
Побывав на полевых площадках эскадрилий, побеседовав с летчиками, инженерами, техниками, авиаспециалистами, генерал Птухин сообщил мне, что истребительные авиаполки дивизии будут участвовать в ноябрьском военном параде в Черновицах (ныне Черновцы) и нам надлежит отработать слетанность в плотных строях и в полковых колоннах.
Чтобы обеспечить более благоприятные условия для тренировок, 87-й истребительный авиаполк мы перебазировали на аэродром бомбардировщиков, 149-й истребительный авиаполк - на один из незанятых полевых аэродромов. Но прошли дожди, поэтому перегонку самолетов с размокших площадок поручили выполнить наиболее опытным летчикам - командирам авиаэскадрилий и звеньев. Все завершилось благополучно. К воздушному параду мы подготовились своевременно.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.