Плюс, Минус и Тимоша - [8]

— Тогда не попадайся ему на глаза.

— А доктор Плюс?

— И ему тоже.

— Но ведь так не бывает. На кого-нибудь одного обязательно хоть раз да натолкнешься. Так что я лучше пойду.

— И я с тобой.

— Нет, прошу тебя. Пожалуйста, не входи.

— Хочешь, чтоб я достался зверям?

— Нет, что ты. Но ведь у тебя есть свой дом.

«Уж там-то меня наверняка караулят», — подумал Тимоша, но вслух сказал:

— Слишком далеко отсюда. Мне уже не дойти, понимаешь?

— Нет, не понимаю, не понимаю, не хочу понимать! — завопил вдруг Желтенький и бросился к своему дому.

Тимоша побежал за ним и, вскочив на него верхом, влетел в приоткрытую дверь.

Оба упали, дверь захлопнулась.

Сразу же сам собой зажегся свет, и приятный голос сказал:

— Добрый вечер.

— Здравствуйте, — сказал Тимоша, приподнимаясь на четвереньки.

— Как вы себя чувствуете? Как прошел день?

— Спасибо, хорошо, — ответил Тимоша, все еще не понимая, кто это говорит.

— Начинаем вечернюю разминку для маленьких, — теперь стало ясно, что голос доносится из репродуктора. — Сколько будет пятнадцать тысяч восемьсот двадцать четыре разделить на триста шестьдесят восемь?

— Чего? — ахнул Тимоша.

— Сорок три, — сквозь слезы сказал Желтенький.

— Правильно. Четыреста шестьдесят восемь умножить на тридцать семь, прибавить две тысячи шестьсот восемьдесят четыре, все это разделить на сорок?

— Пятьсот, — без запинки ответил Желтенький.

— От тысячи отнимите семнадцать раз по сорок восемь.

— Сто восемьдесят четыре.

— Ответ правильный. Можете ложиться спать. Спокойной ночи.

Репродуктор щелкнул и умолк.

— Где это ты так наловчился считать? — изумился Тимоша.

— Наловчился? — переспросил Желтенький. — Не понимаю тебя. Это ведь так просто.

— Ха, просто! Да у нас в классе… — начал Тимоша и осекся.

Но Желтенький не обратил внимания. Он снова захныкал и спросил:

— Еще не кончились твои «гости»?

— Только начинаются, — ответил Тимоша и пошел проверять, плотно ли заперты двери и окна.

Желтенький шел за ним и ныл:

— Ой, я несчастный! Ой, как мне себя жалко! Ой, будет мне… дрыбадан!

— Перестань, — сказал Тимоша. — Мне похуже, чем тебе, и то я не ною.

Улица за окном тем временем стихла и опустела.

Тимоша выключил свет, сел в кресло у окна и стал ждать. Ему было страшно, но не очень, не так, как раньше одному в пустом лесу.

— Слушай, у тебя нет случайно ружья? — немного погодя спросил он у Желтенького.

— Ружья? Зачем оно мне? Я же не охотник. И не постовой. Я обыкновенный ученик гоночной автошколы, у меня хорошие отметки, я скоро кончу и буду работать в своей задаче, а больше я ничего знать не хочу, и я ни в чем не виноват… Ты сюда ворвался не по правилам, и я тебе говорил, что нельзя, а ты все равно…

— Тише, — прошептал Тимоша. — Кажется, начинается.

Они оба замерли, вслушиваясь в странные звуки, доносившиеся из-за поворота дорожки. Казалось, что кто-то очень громко всасывает воду сквозь зубы. Потом в круге света от фонаря появилось что-то черно-зеленое, извивающееся — без сомнения, это был первый удав. Он поднимал голову к небу и безудержно зевал — видимо, привык в это время мирно спать. Но вдруг он перестал зевать и с интересом уставился на лампу фонаря. Она была сделана в форме красивого попугая, и электричество в ней тихонько по-птичьи верещало. Удав облизнулся, выгнулся, как вопросительный знак, потом прижался подбородком к гладкой поверхности столба и осторожно пополз по нему вверх. Туловище его бесшумно скользило, переливалось, собиралось в упругие пружинные кольца, потом пружина резко разжалась — ам! Удав схватил лампу своей пастью и тут же с громким шумом свалился со столба.

— У-ха-ха-ха! О-хо-хо-хо! Грах-ха-ха! — раздалось в кустах, и на площадку перед домом, шатаясь от смеха, вышел человек с большим белым котом, которого он вел на шелковом поводке. Человек был в таком же черном плаще, как у доктора Минуса, только толще его в двадцать раз и краснее лицом. Когда он смеялся, во рту его сверкали золотые зубы. Кот тоже щурился и снисходительно усмехался в усы, глядя вслед уползающему удаву.

— Ва-ва-ва-ва, — раздалось сбоку от Тимоши.

— Ты чего? — прошептал Тимоша.

— Ды-ды-ды, — стучал зубами Желтенький. — До-до-до… Доктор… пэ-пэ…

— Плюс? — догадался Тимоша.

Желтенький смог только кивнуть и сразу же заткнул себе глаза и уши — точь-в-точь как девчонки из Тимошиного класса.

Тем временем белый кот перестал усмехаться и, поведя носом над землей, двинулся в сторону их дома. Доктор Плюс хотел было оттащить его за поводок, но кот скреб когтями по камням дорожки и упрямо тянулся вперед.

— Гм, сказал доктор Плюс. — Интересно. Интересный ты зверь, котюня. Ну, что ты хочешь мне показать? Опять какую-нибудь дрянь вроде дохлой мыши? Или гнездо в траве? Или снова носовой платок, который я потерял два года назад?

Но, говоря так, он шаг за шагом продвигался вслед за котом, пока тот не дошел до домика и не начал скрести лапой под дверью, пытаясь открыть ее.

Сердце у бедного Тимоши сжалось, потом громко стукнуло, потом вдруг совсем замерло и, наконец, будто сорвалось и начало стучать, как пулемет. Но все же он ясно уже понимал, что никто ему не поможет на этом острове, — надеяться можно было только на себя самого.