Плыть против течения (ЛП) - [5]

— С каких пор тебе есть дело до Жиля Стюарта? — бодро сказала я. Рен не был сплетником, но если он расскажет кому-то об уровне озера, даже невзначай, и это дойдет до Жиля, тот сам придет проверить. И я не могла этого допустить. Не сейчас. — Я не думала, что тебе нравилось там работать. Наверное, ты бы обрадовался, если бы мельница закрылась на время.

Рен помрачнел.

— Ага, ты же меня знаешь, — сказал он резким тоном. — Только бы не работать хоть день. Избегающий работы и беспомощный, как весь мой род.

— Что? Я не хотела… Рен…

Он прошел к дереву, опустился осторожно рядом с сумкой и раскрыл ее, поджимая губы, а я смотрела ему вслед, растерявшись.

Я его знала. И я знала, что такое, когда у всех есть мнение о тебе. Я была дочерью Лахлана Дугласа, которого все презирали, потому что Жиль Стюарт сказал им так делать. И меня не любили, мне не доверяли из-за родства. А Рен был Марреном Россом, англичанином, и он не знал, кто управлял им.

Мы с ним были гнилыми яблоками, упавшими с деревьев, что растили нас.

Я не думала до этого, что это его беспокоило.

— Я пошутила, — тихо сказала я. — Я знаю, что ты не такой… я знаю.

Он вытащил флягу и сделал большой глоток, протянул ее мне, не глядя в глаза.

Я узнала в этом жест прощения, опустилась рядом с ним и взяла флягу, радуясь прохладной чистой воде. Когда он вытащил сверток с сэндвичами и протянул мне один, я чуть не обняла его.

Даже в голодном состоянии я распробовала угощение. Тонкие ломтики баранины и желе из красной смородины были меж толстых ломтей хрустящего хлеба, так обильно смазанного соленым маслом, что я видела на нем следы своих зубов. Я радостно жевала, и мы передавали между собой его флягу, пока она не опустела, а от сэндвичей не остались одни крошки.

— Это было чудесно, — сказала я, когда мы доели. — Спасибо, что поделился.

Рен улыбнулся.

— Не за что. Я специально их сделал.

Конечно. Скорее всего, забрал их у тех, кто не уследил.

Я взглянула на сумку, он вытащил кусок фруктового пирога, разломил его надвое и протянул мне кусок побольше.

— Ты принес мои вещи? — спросила я, взяв пирог.

Он посмотрел на озеро, задумчиво жуя свой кусок.

— Не смог, — сказал он, проглотив и бросив на меня взгляд. — Так что тебе придется прийти завтра в деревню.

Я думала мгновение, что он шутил, потому что зачем он поднялся на гору с его ногой, если не принес мне то, о чем я просила? Но он не ухмыльнулся, не подмигнул, а смотрел на спокойную поверхность воды, и я поняла, что он был серьезен.

— Точно, — я попыталась скрыть разочарование и смятение. Я подумала о том, что нужно было сделать за следующие несколько дней перед прибытием телеги с почтой. — Хорошо. Может, не завтра. Это зависит от многого, — от моего отца и его настроения. — Ты сможешь приберечь их до того, как я отыщу тебя?

Он улыбнулся.

— Если не захочет забрать кто-то другой. Шучу! — добавил он, заметив выражение моего лица. — Это твое. Я достал их для тебя. Так что ты должна рассказать мне, зачем они.

Я пожала плечами.

— Я думала, что это очевидно.

— Конечно. Но для чего они?

Я устала от этого разговора, мы проводили его не в первый раз.

— Рен, я не буду рассказывать, Ни сегодня, ни завтра. Никогда. Хватит спрашивать.

Он яростно посмотрел на меня, но я не сдалась. Я хорошо умела хранить тайны. Рен моргнул первым и повернул голову к озеру.

— Туман сгущается, — сказал он, и я проследила за его взглядом и поняла, что он был прав.

Завитки тумана собирались у края, размывая его. Рыба всплывала, оставляя рябь. Похолодало, и я потерла руки, вдруг замерзнув.

— Ты можешь мне рассказать, — Рен смотрел на воду, говорил беспечным тоном. Но он не обманул меня этим, особенно когда продолжил. — Ты можешь мне доверять.

— Дело не в доверии. Просто это не твое дело, — мягко сказала я и встала на ноги. — Идем, тебя ждет работа. И нам не стоит задерживаться на горе в темноте. Мы думаем, что бешеный лух порвал невод. Не нужно задерживаться, — я протянула руку, но он проигнорировал ее и неуклюже встал, направляя весь вес на левую ногу.

Перед тем, как уйти, я проверила уровень воды еще раз. И меня потрясло, что он опустился еще на дюйм за часы, пока мы были тут. Хотя я не видела этого отсюда, я повернулась на восток в сторону деревни, могла представить мельницу у реки, постоянно крутящееся колесо, поднимающее воду озера, превращающуюся в брызги и пар.

Я решила, что расскажу отцу еще раз. Что-то нужно было делать.

— Смотри, — Рен указал на туман, на ту часть озера, куда мы обычно не могли добраться, ведь там озеро примыкало к склону горы. — Видишь дыру? Думаю, она ведет в логово выдр.

— Норы, — исправила я его негромко. — Логово выдр — нора.

Я посмотрела туда, куда он показывал, щурясь, чтобы видеть лучше. Над водой было видно край темного отверстия в горе.

— Дыра слишком большая для входа в нору, — сказала я.

— Волны могли ее расширить, раз она на уровне поверхности теперь. Выдрам это не понравится. Может, они и порвали тебе невод. В протесте.

Я фыркнула со смешком, а потом притихла и замерла. Выдры были робкими. Я жила у озера всю жизнь и не видела ни одну выдру, хотя несколько раз находила их следы. Я не видела, чтобы озеро было так низко, чтобы было видно вход в их норы, если это был он.