Пляска смерти - [14]

Курт. Что ему нужно от моего сына?

Алис. Хочет сделать его заложником, дабы прибрать к рукам тебя; ему нужно изолировать тебя от островного начальства… А знаешь, что жители называют этот остров «маленьким адом»?

Курт. Правда?.. Алис, ты первая женщина, пробудившая во мне сострадание; все другие, как я считал, заслужили свою судьбу!

Алис. Не оставляй меня сейчас! Не покидай меня, иначе он меня побьет… Он бил меня все двадцать пять лет… на глазах у детей… столкнул в море…

Курт. Теперь, после всего, что ты мне рассказала, я начинаю с ним борьбу! Я приехал сюда, не тая в душе злобы, забыв прежние унижения и клевету с его стороны! Даже узнав от тебя, что именно он разлучил меня с моими детьми, я простил его – ведь он был при смерти… но теперь, когда он вознамерился забрать у меня сына, он должен умереть – или он, или я.

Алис. Прекрасно! Крепость не сдается! Мы взорвем ее вместе с ним, даже если придется погибнуть самим! Я позабочусь о порохе!

Курт. Я не таил злобы, приехав сюда, и, почувствовав, что ваша взаимная ненависть грозит заразить меня, собирался сбежать, но сейчас у меня появилась непреодолимая потребность возненавидеть этого человека с той же силой, с какой я всегда ненавидел зло!.. Что надо делать?

Алис. Тактике он меня научил! Барабанным боем созвать его врагов! И найти союзников!

Курт. Подумать только – он разыскал мою жену! И почему они не встретились в молодости! Вот это была бы схватка – земля задрожала бы!

Алис. Но теперь их души обрели друг друга… и их необходимо разлучить! Я подозреваю, в чем его слабое место, давно подозревала…

Курт. Кто его злейший враг здесь, на острове?

Алис. Начальник оружейных мастерских!

Курт. Он порядочный человек?

Алис. Да, вполне!.. И ему известно то, что я тоже… знаю!.. Ему известно кое-что о делишках Капитана и штык-юнкера!

Курт. О делишках?.. Ты имеешь в виду?..

Алис. Растрату!

Курт. Чудовищно! Нет, с этим я не хочу иметь ничего общего! Не желаю влезать!..

Алис. Ха! Тоже мне мужчина! Не можешь поразить противника!

Курт. Мог когда-то, а теперь нет!

Алис. Почему?

Курт. Потому что обнаружил, что… справедливость все равно восторжествует!

Алис. Жди, жди! А он отобрал у тебя сына! Погляди на мои седые волосы… кстати, пощупай, какие густые!.. Он намерен заключить новый брак! И тогда я буду вольна… сделать то же самое!.. Я свободна! Через десять минут он окажется там, внизу, под арестом; там, внизу (топает ногой), внизу… и я буду танцевать на его голове, буду танцевать «Марш бояр»… (Раскинув руки, делает несколько танцевальных па.) Ха-ха-ха! И буду играть на пианино так, что он непременно услышит! (С силой бьет по клавишам.) О! Ворота башни открыты, и не меня будут сторожить с саблей наголо, а его… тарам-па-па тарам-парам-пам-пам! Его, его, его! Будут сторожить!

Курт(глядит на нее распаленным взглядом). Алис! Ты тоже дьявол?

Алис(вскакивает на стул и снимает лавровые венки). Их я, уходя, заберу с собой… лавры триумфа! С развевающимися лентами! Чуть запылившиеся, но вечно зеленые!.. Как и моя молодость!.. Я ведь еще не старая, Курт!

Курт(со сверкающими глазами). Ты дьявол!

Алис. В маленьком аду!.. Слушай, сейчас я приведу себя в порядок (распускает волосы)… две минуты, чтобы одеться… две минуты, чтобы сходить к начальнику мастерских… и – крепость взлетит на воздух!

Курт. Ты дьявол!

Алис. Ты и в детстве называл меня так! Помнишь, как мы обручились, когда были детьми! Ха-ха-ха! Ты, разумеется, был робок…

Курт(серьезно). Алис!

Алис. Да, да, робок! И тебе это шло. Видишь ли, некоторым неистовым женщинам нравятся робкие мужчины, и… говорят, некоторым робким мужчинам нравятся неистовые женщины!.. Я тебе тогда все же чуточку нравилась! Верно ведь?

Курт. Господи, куда я попал!

Алис. К актрисе, отличающейся вольными манерами, но в остальном отличной женщине. Вот так! Но нынче я свободна, свободна, свободна!.. Отвернись, я надену другую блузку! (Расстегивает блузку.)

Курт кидается к ней, хватает в объятия и, подняв на руки, впивается зубами ей в шею так, что она вскрикивает, после чего он бросает ее на кушетку и поспешно выходит налево.

Занавес.

Та же декорация вечером. В окна задника по-прежнему виден часовой на батарее.

Лавровые венки висят на спинке стула. Горит лампа под потолком. Тихая музыка. Капитан, бледный, с ввалившимися глазами, одетый в поношенную полевую форму и кавалерийские сапоги, сидит за столиком для рукоделия и раскладывает пасьянс.

На носу – очки.

Музыка, игравшая во время антракта, продолжает играть и после поднятия занавеса вплоть до появления нового персонажа.

Капитан, раскладывая пасьянс, время от времени вздрагивает, поднимает голову и боязливо прислушивается.

Судя по всему, пасьянс у него не выходит; потеряв терпение, он смешивает карты, подходит к левому окну, открывает его и выбрасывает колоду. Распахнутые створки окна со скрипом раскачиваются на крючках.

Капитан, отошедший к буфету, в страхе оборачивается на шум, издаваемый окном, посмотреть, в чем дело. Потом вынимает три четырехугольные бутылки виски, внимательно их разглядывает и выбрасывает в окно. Вытаскивает ящички с сигарами и, понюхав один, тоже выбрасывает в окно. После чего снимает очки, протирает их и примеряет – хорошо ли в них видно. И выбрасывает в окно; натыкаясь на мебель, словно он плохо видит, подходит к секретеру и зажигает канделябр с шестью свечами. Замечает лавровые венки, снимает их со спинки стула и идет к окну, но возвращается. Взяв с пианино скатерку, осторожно заворачивает в нее венки, находит на письменном столе булавки, закалывает ими углы скатерки и кладет сверток на стул.