Пляс Нигде. Головастик и святые - [15]
– А вот я, – говорит поэт, – приношу родителям стихи. Родители – мои вечные читатели. Как только у меня выходит новая книжка – сразу иду на кладбище. Я там полочку смастерил между надгробий мамы и папы. Что-то им нравится, а что-то – нет.
– Как вы об этом узнаёте?
– По состоянию книг. По следам на страницах. Некоторые стихи заложены сухими жучками или травинками. Один сборник я нашёл разорванным.
– Думаете, про зоофилов им понравится?
СС нахмурился и покачал головой: мол, тише вы! Приняв нормальное водительское положение, повернул руль и съехал на обочину. Заговорщицки на меня глядя, предложил выйти покурить. Мы удалились на опушку леса, я полез в карман за сигаретами и хотел угостить поэта, но он отказался.
– Я бросил. Насчёт покурить было сказано для конспирации.
– Что?
– Не хочу, чтобы она слышала, – кивнул на Теслу.
– Неужели все разговоры записываются?
– Можете не сомневаться. Вы сейчас поймёте, почему нейросети не должны об этом знать.
Он надел очки, вынул из кармана салфетку и с выражением прочёл стишок[3] про секс между мусульманином и козой, прекрасно сочинённый, но ужасный со всех других точек зрения, от законов шариата до уголовного кодекса РФ. Закончив первую салфетку, поэт достал ещё несколько и анонсировал продолжение:
– А здесь у меня про евангелистов.
– Это… это как же?! Орёл, телец и лев?
– Именно так. Хотите послушать?
Отступать было некуда – позади стоял мрачный лес с неведомыми зверушками. Хотя, если вдуматься, где, как не в лесу, читать такие стихи? В общей сложности СС выступал передо мной около получаса, местами было дико смешно – автор не ограничивался оскорблением религиозных чувств, светским персонам тоже доставалось. В одном из фрагментов под названием “Сильнодействующий президент” описывались любовные игры Путина с амурской тигрицей, которую доставили в его кремлёвский альков под наркозом. А философская глава “Критика неебического разума” повествовала о влечении Канта к голубям.
– Да-а, – задумчиво протянул я, дослушав поэму. – Дерзко! Вы, батенька, прямо Шарли Ебдо. Как бы вам голову не открутили.
– Это вряд ли, – ответил поэт. – Я больше штрафов боюсь. Поэтому не стану публиковать поэму, пока не выплачу кредит. А голову – вряд ли. Мы же всё-таки не в Париже.
И тут я вспомнил, что, ёлки-палки, еду в Париж, на родину свободы, где всегда ценили талантливое нарушение границ дозволенного. У меня родилась идея – напечатать “Зоофилов” на берегах Сены, перевести на французский и издать под скромным псевдонимом SS. Как вам такой план? Поэт выслушал и загорелся. Но буквально через минуту пригорюнился и заявил, что отказывается посылать мне стихи по электронной почте.
– В этом мире нет ничего тайного, – сказал он.
– Ну и ладно. Pas de problèmes. Давайте отксерим ваши салфетки. По-моему, так даже интереснее – возить рукописи через границу, как в старину.
В ближайшем райцентре мы отыскали ксерокс, под гордой вывеской “Мир копий”. Провинциальные бизнесмены любят такие названия: Миробоев, Миралмазов, Мирунитазов, звучащие, словно фамилии водевильных чеченцев. Или вот ещё – Бутик Эклеров.
Дрожащими руками СС раскладывает на стекле копировальной машинки пасьянс из фрагментов поэмы. Женщина при аппарате, не отрываясь от своего телефона, вслепую нажимает зелёную кнопку Copy. Всего у нас получилось 14 листов. К счастью, у поэта довольно разборчивый почерк.
– Но только чтобы никаких публикаций в интернете. Обещайте! Иначе я приеду в Париж и убью вас! – волнуется он.
– Это будет прекрасная бомбическая реклама для вашей книги.
– 28 рублей, пожалуйста, – говорит женщина.
– Есть мелочь? – спрашивает поэт. – Кредитные карты здесь не принимают.
Я расплатился. Мы вернулись на борт звездолёта и помчались дальше. СС возбуждённо фантазировал о том, какой фурор произведёт на международной арене его поэма, и не следил за дорогой. Хорошо, что нашу безопасность обеспечивал автопилот. Желая меня развлечь, хозяин Теслы вспоминал забавные факты своей биографии. Его мысль перескакивала с одного на другое, словно содержание фейсбучной ленты, которую он проматывал на экране бортового компьютера, и в конце концов допрыгалась до интересного.
– Смотрите, что я тут нашёл позавчера, – похвастал СС. – Свою рожу сорокалетней давности!
На экране был он – чёрно-белый тощий подросток, и ещё не концептуалист. Ссылка под фотографией вела на сайт Музея холодной войны в Калифорнии. Услужливый робот мгновенно перевёл статью, рассказывающую о кратком миге просветления, которое испытали Брежнев и Картер, когда обменялись поцелуем мира и начали посылать друг другу через железный занавес голубей доброй воли – делегации артистов, художников и всякие оркестры.
Эти агитбригады холодной войны пару лет успешно выступали по обе линии фронта. Выставку “Фотография США” занесло аж в Новосибирск, где живые американцы тогда были в диковинку. Выставка была окном в мир иной: поверхность Луны, Гранд-Каньон, Эмпайр-билдинг и другие чудеса американской империи волновали советских людей. Аншлаг был невероятный, очередь начиналась в соседнем городе. Подросток СС бродил по залам, очарованный качеством изображений, на которых можно было рассмотреть каждую деталь на скафандре астронавта и каждого хиппи на Вудстокском поле. Подростка возбуждал большой рот Дженис Джоплин, завывающей Summertime. Он считал окна небоскрёбов на Манхэттене, представлял себя гуляющим по Бродвею и ёжился от брызг Ниагарского водопада…
В далекой российской деревушке, которая называется Бездорожная, «люди живут мечтательно». Дед Герой, Матрешка, Ленин, Кочерыжка, Трактор и Головастик – бездельники и хитрецы, но также и широкой души «народные» умельцы, которыми так богата земля русская. Пропащие люди, скажут одни, святые, скажут другие.
«Это было зимним утром в Дарджилинге. Густой туман, всю ночь лежавший на улице, как сугроб, начинал понемногу таять.Утренний променад напоминал прогулку по облакам в каком-нибудь английском провинциальном раю. Архитектура вокруг была исключительно колониальной: банк с имперскими каменными львами, почтамт с красными почтовыми ящиками, чайная лавка, чью витрину скрывал поржавелый железный занавес…».
Андрей Филимонов – писатель, поэт, журналист. В 2012 году придумал и запустил по России и Европе Передвижной поэтический фестиваль «ПлясНигде». Автор нескольких поэтических сборников и романа «Головастик и святые» (шорт-лист премий «Национальный бестселлер» и «НОС»). «Рецепты сотворения мира» – это «сказка, основанная на реальном опыте», квест в лабиринте семейной истории, петляющей от Парижа до Сибири через весь ХХ век. Члены семьи – самые обычные люди: предатели и герои, эмигранты и коммунисты, жертвы репрессий и кавалеры орденов.
Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
Выпускник театрального института приезжает в свой первый театр. Мучительный вопрос: где граница между принципиальностью и компромиссом, жизнью и творчеством встает перед ним. Он заморочен женщинами. Друг попадает в психушку, любимая уходит, он близок к преступлению. Быть свободным — привилегия артиста. Живи моментом, упадет занавес, всё кончится, а сцена, глумясь, подмигивает желтым софитом, вдруг вспыхнув в его сознании, объятая пламенем, доставляя немыслимое наслаждение полыхающими кулисами.
Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…
Ник Уда — это попытка молодого и думающего человека найти свое место в обществе, которое само не знает своего места в мировой иерархии. Потерянный человек в потерянной стране на фоне вечных вопросов, политического и социального раздрая. Да еще и эта мистика…
Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.
Любовь Баринова – прозаик, редактор. Родилась в Ростове Великом, живет в Москве. Окончила Creative Writing School. По дебютному роману «Ева» снимается сериал. «Кроме любви, ничего стоящего в мире нет. Можешь даже не искать», – говорила Але мать, в очередной раз увозя девочку на «поиски» отца. Когда уже взрослую Алю посетило это главное чувство, оказалось, что его цена так же высока, как пишут в обожаемых ею романах, а моральный выбор так же сокрушителен.
Алексей Сальников (р. 1978) – автор романов «Петровы в гриппе и вокруг него», «Отдел» и «Опосредованно», а также нескольких поэтических сборников. Лауреат премии «Национальный бестселлер», финалист премий «Большая книга» и «НОС». Новый роман Сальникова «Оккульттрегер» написан в жанре городского фэнтези. 2019 год, маленький уральский город. Оккульттрегеры – особые существа, чья работа – сохранять тепло в остывающих городах и быть связующим звеном между людьми, херувимами и чертями. Главная героиня Прасковья как раз оккульттрегер.
Дмитрий Данилов – драматург («Человек из Подольска», «Серёжа очень тупой»), прозаик («Описание города», «Есть вещи поважнее футбола», «Горизонтальное положение»), поэт. Лауреат многих премий. За кажущейся простотой его текстов прячется философия тонко чувствующего и всё подмечающего человека, а в описаниях повседневной жизни – абсурд нашей действительности. Главный герой новой книги «Саша, привет!» живёт под надзором в ожидании смерти. Что он совершил – тяжёлое преступление или незначительную провинность? И что за текст перед нами – антиутопия или самый реалистичный роман? Содержит нецензурную брань!
Григорий Служитель родился в 1983 г. в Москве. Закончил режиссерский факультет ГИТИСа (мастерская Сергея Женовача), актер Студии театрального искусства, солист группы O’Casey. «Дни Савелия» — его первая книга. А нашел эту рукопись Евгений Водолазкин и написал предисловие. «Коты в литературе — тема не новая. Не буду перечислять всех, кто писал об этих священных животных, — от Кота Мурра Эрнста Теодора Гофмана и до Мури Ильи Бояшова. И вот теперь Савелий. Мы-то понимаем, что за котами всякий раз просвечивают человеки.