Плутониевая зона - [36]
Когда шумная компания в 11 часов утра сидела за накрытым столом перед наполненными стаканами, вполне готовая кричать: «Горько!», восемь девушек еще причесывали невест в соседней комнате. Мужики явно заждались и немного нервничали. Один подручный выявлял покорное терпение.
— Придут сейчас, — успокаивал он всех, — куда они денутся? Последним, сразу после невест, ввалился с десятиградусного
мороза в распахнутую дверь Кузнецов. Он нес в нагрудном кармане две овальные броши голубого цвета в подарок невестам и короткий письменный привет молодоженам от парторга Серегина.
— Дорогие товарищи! — начал по старшинству Николай Михайлович, сделав в этом месте торжественную паузу и подняв левую руку для снижения шума. — Мы все собрались здесь сегодня… в связи с тем, что наши боевые товарищи, Татьяна и Андрей… — тут он заметил и вторую нарядную пару, — а также…
— Петр и Лариса, — подсказали ему тотчас несколько голосов.
— А также Петр и Лариса… изъявили о своем обоюдном согласии на это бракосочетание.
Кузнецов сделал вторую паузу, чтобы окончательно разбежаться для красочной речи.
— О чем нам всем говорит этот факт? — продолжил он, сделав легкое ударение на слове «факт». — Прежде всего об их обоюдном согласии… жить в мире и радости на благо нашей социалистической Родины.
— Покороче, Николай Михайлович, — тихо посоветовала Варвара, сидящая рядом с ним.
— Не мешай! — мягко огрызнулся Кузнецов, приняв, однако, дельное замечание к сведению. — Вот сбила с курса… Вот я и говорю… мы все, сидящие здесь, — он обвел широким жестом всех сидящих и только в этот момент оценил длину стола, — от всей души поздравляем Андрея и Татьяну, а также Петра и…
— Ларису, — подсказала Варя.
— Ларису… и желаем им обоюдного счастья. На всю жизнь! До полной победы! Горько, товарищи.
— Горько! Г-о-о-о-рько! — дружно поддержали все разом, поднимая стаканы.
Андрей и Таня встали первыми. Андрей смущался. Татьяна обняла его правой рукой за затылок, притянула к себе, обдав рыжим огнем. Потом чинно привстал Петр. Лариса тоже сделала усталую попытку подняться.
— Сиди уж, — остановил ее Петр.
Нагнулся к ее подставленным губам и долго наслаждался, забыв о присутствующих.
Веселье разворачивалось в быстром темпе. Тосты следовали один за другим. Желали счастья, любви, многочисленных детей. Пьянели быстро и с удовольствием. Через два часа сделали перерыв для подготовки пельменей, перекура и посещения туалета. Имевшийся в барачном коридоре оставили в распоряжение девушек. Ребята, разогревшиеся и раздетые, выходили «для этого дела» на мороз.
— Вот именно: шмел! А ос — это вокруг которой земля вертится, — рассказывал в очередной раз подручный, упорно застегивая ширинку на все пуговицы.
Женщины варили пельмени разом на всех противозаконных электрических плитках. После тающих во рту пельменей дошла очередь до застольных песен. В паузе между ними по личной просьбе одной из невест Кузнецов спел любимую частушку:
Аэроплан летит — крыло побелено. Простите, девушки, ведь я беременна.
Вторая невеста была несколько смущена, но промолчала.
Наконец все столы за ненадобностью отодвинули к оконной стене, освободив пол для танцующих ног. Патефон со своими задрипанными фокстротами не смог составить конкуренцию подвыпившему подручному, вооруженному баяном. Барак затрясся от напряжения. Периодически раскачиваемый из баловства желтый абажур создавал трогательные колебания света и тени на занавесках с красными маками. Плясали, не особенно прислушиваясь к мелодии. Пили походя, не закусывая. Курили тут же, гася окурки в блюдцах и на скатерти. К вечеру азарт стал несколько стихать. Утомившихся невест под руки увели в угловую комнату и уложили спать, чтоб не мешались под ногами в своих длинных платьях.
Андрей и Петр тоже рванулись было туда, но их мигом угомонили: «Успеете еще!».
Снова начали заводить пластинки, но уже при вывернутой лампочке.
В окно светила луна, и кое-что можно было при желании разглядеть.
— В этот час, волшебный час любви, — пела пластинка.
— В первый раз меня любимой назови, — подпевали девушки, разомлев от случайного счастья.
— А ведь завтра, ребятки, рабочий день, — вдруг произнес Кузнецов, нарушив разом хмельную идиллию.
Сильные духом начали прощаться и расходиться по общежитиям. Двух сильно раскисших оставили ночевать на одной свободной кровати.
Подручный устроился на полу, под столами, положив под голову два кирпича. Уютно подогнул ноги и тут же засопел.
Телеграмма от Лидии пришла из Москвы на следующий день: «Поздравляю Танюшу и Андрея. Желаю большого счастья. Крепко обнимаю и целую. Ваша Лидия».
Через месяц в связи с резким увеличением семейных пар, «незаконно проживающих в общежитиях», приказом Музрукова всем молодоженам были выделены отдельные комнаты в новых двухэтажных домах с центральным отоплением и горячей водой.
18
В ноябре 1948 года первая ядерная кампания на реакторе «А» была завершена. После пятимесячного облучения в мощном нейтронном потоке все 75 тысяч урановых блочков общим весом сто тонн были выгружены из технологических каналов в приемный бункер. С помощью дистанционно управляемой гидравлической системы все блочки транспортировались из бункера в водяное хранилище, где им полагалось отстаиваться в огромных разгрузочных кюбелях. И только после спада первичной высокой радиоактивности блочки подлежали транспортировке на радиохимический завод «Б» для выделения из них накопленного за эти месяцы драгоценного плутония.
Повесть посвящена всем, кто участвовал в создании первой советской атомной бомбы: ученым, конструкторам, разведчикам, а также инженерам, лаборантам, рабочим и заключенным, вынесшим на своих плечах все тяготы строительства и освоения первых атомных объектов.В историческом плане настоящая повесть является продолжением предыдущей повести «Накануне аврала», но в литературном отношении это — самостоятельное художественно-документальное произведение.В повести использованы подлинные документы, рассекреченные в последние годы («Атомный проект СССР», т.
«Пусковой объект» — вторая повесть автора, написанная в жанре письменного рассказа. В ней отражена неизвестная широкой общественности «закрытая» страница в «атомной» истории СССР. Автор является участником тех событий, что придает повествованию достоверность и искренность.В Главе 2 использованы факты из документальной книги австрийского ученого А. Вайсберга «Россия в горниле чисток.» (1951 г.)Автор выражает благодарность Институту содействия общественным инициативам «ИСАР» за финансовую поддержку при издании повести.
Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.
Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.
10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.