Плоть - [4]

  С такими мыслями Редрик обессилено упал на кровать и тут же заснул.

   ***

  Мороз нещадно щипал мои голые ноги. Не смотря на то, что бедра я обтерла внутренней стороной юбки, неприятное чувство чужеродной, липкой субстанции так меня и не покинуло. Ко всему запах мужского пота и семя, казалось, нещадно поглотил мой собственный. Отчего в груди зарождалась душащая тошнота. Между ног все болело, и эта боль, в чем я не сомневаюсь, продлится несколько дней.

  Добравшись до гостиницы, в которой несколько часов назад сняла комнату, я быстро переоделась в форму школы, сверху накинула подбитый шерстью плащ и вернулась на улицу. Было бы лучше принять ванну в гостиничном номере, но время было уже позднее, а привлекать к себе лишнее внимание не хотелось.

  Пробегая через главную площадь, я вздрогнула от звонкого гула, исходящего из колокола. Устремив взгляд на высокую башню с большими круглыми часами, я выругалась, так как было уже десять, и это значило, что в комнату мне опять придется пробираться тайком. Но это уж всяко лучше, если бы я не сумела сегодня утолить жажду.

  Я училась в женской магической школе имени Сивиллы Пруд. Это заведение отличалось от обычных женских школ тем, что там, помимо общепринятых, таких как вышивание, этикет, танцы, генеалогия, пение и других предметов, обучали еще магическим дисциплинам. Женщины с магическим даром у нас - северян - рождались редко и выражались они лишь в одной способности. Самым распространенным было прорицание, целительство, зельеварение или умение "слушать" землю. Были и редкие, такие как умение чувствовать ложь, разговаривать с животными, менять облик, вселять свое сознание в других и много еще каких. Мое умение заключалось в том, что на меня невозможно применить никакое подчинение. Точнее, одно из трех. Хотя, точно, назвать это умениями будет неправильно. Это был дар Беримора. Бога, которому поклонялась моя семья уже на протяжении нескольких тысяч лет. Плата у этого дара, конечно же, была, но эта тайна принадлежала лишь нашей семье и королю. Монархи часто использовали наше умение в своих политических играх, так что наша семья была некой тайной организацией, поэтому и жила в относительном покое и достатке.

  Перелезть через выставленые пики забора не составило труда, особенно, когда в каменном столбе были выдолбленные три "ступени", в которые удобно помещались носки сапог. Спрыгнув на землю, я быстрыми перебежками добралась до общежития: трехэтажное, каменное здание с небольшими окнами, огороженными от мира "бесчинства и безнравственности" (как любила говорить заместитель директрисы) железными решетками. Добравшись до крыльца, я дернула за ручку входной двери, но она, как и ожидалось, была заперта.

  Выпускали нас из школы лишь по два раза в месяц: через пять дней после начала семестра и за пять дней до его конца. При этом комендантский час у нас был даже в эти два дня, чтобы не расслаблялись.

  Стянув с шеи веревку с ключом, я вставила его в замок и повернула два раза влево, затем вынула, быстро нырнула в открытую щель и закрыла изнутри.

  Сторожа в общежитии не было. Да и зачем? Ведь на окнах решетки, а в десять часов заместитель директрисы - сварливая женщина с вечно поджатыми губами и идеально зализанными в пучок волосами - совершает обход комнат и закрывает входную дверь. Ту, что опоздает, ждет серьезный выговор и наказание, не говоря уже о том, что ночь придется куковать под закрытыми дверьми, дожидаясь, когда заведующая не придет к шести утрам. В общем, правила в школе были строгими. Как же мне удалось достать ключ? Все дело в том, что директор школы была моей дальней кузиной. И об этом, конечно же, никто не знал.

  Переведя дух, я поднялась на второй этаж и зашла в свою комнату - третью от начала. Комнату освещал мягкий свет керосиновой лампы. За столом, сгорбившись над книгой, сидела моя соседка: высокая, светлокожая, темноволосая, кареглазая, как и все северяне, девушка. Рядом с ней сидела моя точная копия, которая бездушным взглядом уставилась на лампу. На звук открывающейся двери, соседка повернула голову. Увидев меня, ее встревоженное лицо расслабилось, а на тонких, бледно розовых губах появилась облегченная улыбка.

  - Ты вновь опоздала, Анжей!- капризно протянула она, а потом посмотрела на копию и шикнула: - Исчезни!

  Копия с тихим хлопком исчезла, и на стул мягко упала моя зеленая лента.

  Кузина не зря при расселении выбрала мне в соседки именно это девушку. У нее был необычный дар - создавать копию человека. Копия, правда, была тупа как пробка и могла сказать всего пару слов, но она много раз выручала меня.

  - В этот раз меня Злыдня чуть не поймала! - продолжила капризно причитать соседка. - Она зашла, да как зыркнула на меня! Я, точно, тебе говорю: она что-то заподозрила!

  Беседовать с ней у меня не было никакого желания и сил, но вредная, высокомерная и капризная Лионора Дорэн - единственная дочка генерала нашей армии - могла обидеться на меня, поэтому пришлось ей виновато улыбнуться, присесть на соседний стул и минут пять просто слушать. Когда ее возмущения были вывалены мне на голову, она заговорщицки улыбнулась и, поддавшись, тихо спросила: