Плоть и кости - [87]

— Понимаю, — ответила она.

— Но, — воскликнул Бенни, — возможно, он не исчез! Это я и пытаюсь сказать. Сегодня, когда я оказался на дне расщелины… он на самом деле разговаривал со мной. Это было не воспоминание. Он словно оказался рядом.

— Тебя окружали мертвецы, Бенни. Возможно, это был шок.

— Да ладно. Это ерунда. Том заговорил со мной, и я слышал его так же отчетливо, как тебя сейчас.

— А почему тебя это пугает? Он же твой брат.

— Ну… эй! Он же призрак!

— Ты все же думаешь, что слышишь призрак Тома?

— Да.

— Он сейчас здесь? — спросила Никс. — Можешь задать ему вопрос? Спросить, какое второе имя было у моей мамы.

— Он же призрак, а не фокусник.

— Том знал ее второе имя, — сказала Никс. — Спроси его. Если это действительно Том, то он знает.

— Это глупо…

— Спроси его! — завопила она.

— Не могу! — завопил он в ответ.

— Почему?

— Потому что так это не работает.

— Откуда ты знаешь, как это работает? Ладно тебе, Бенни, мы с самого утра только и делаем, что бежим сломя голову. Когда только у тебя нашлось время во всем разобраться и прийти к твердому убеждению, что ты великий специалист в области сверхъестественного?

— А почему ты злишься на меня? Я пытаюсь поделиться с тобой, потому что мне не по себе, а ты несешь какую-то чушь.

— Бенни, откуда ты знаешь, что это Том?

— Просто знаю.

— Нет, — огрызнулась она, — этого мало. Как ты это понял?

— Просто понял. Он был моим братом. Думаю, я смогу узнать голос брата. Это он.

— Тогда спроси его второе имя моей мамы. Чего ты боишься?

— Я не боюсь.

Когда Никс ничего не ответила, Бенни вздохнул.

— Послушай, — сказал он, — зачем ты изводишь меня? Думаешь, я так сильно хочу услышать голос мертвого брата?

— А почему нет? Я бы все отдала, чтобы поговорить с мамой, — ответила Никс срывающимся от тоски голосом.

— Почему? — спросил он.

— Потому что, — завопила Никс. — Я даже не помню, как он звучал раньше.

Бенни несколько мгновений потрясенно молчал, а затем выдавил из себя:

— Что?

— Боже… Я бы отдала все, лишь бы только она заговорила со мной. — Из ее груди вырвалось рыдание. — Бенни… я не могу даже вспомнить, как выглядела моя мама.

67

Сидя с Евой, Чонг понемногу успокоился. Он понимал, в чем дело. Когда кому-то нужна твоя поддержка, забываешь о своих проблемах. Он много раз видел, как Бенни и Никс поддерживали друг друга таким образом, хотя сомневался, что они осознавали, как сильно помогали друг другу.

Конечно, страх Чонга никуда не исчез, но ужас и трагедия маленькой девочки заслонили все вокруг. У нее на глазах убили родителей. Когда Чонг умрет, его страхам придет конец, Еве же придется жить с этими воспоминаниями.

Все в жизни относительно.

Ева придвинулась ближе к нему, посасывая большой палец, время от времени бормоча под нос обрывки детских песенок.

Бунтарка вышла наружу проверить, все ли в порядке, а затем вернулась и уселась на пол. Чонг разглядывал ее лицо. Она была для него загадкой. И чем-то напоминала приятельницу Тома, охотницу за головами, Салли Два Ножа. Суровая одиночка, сильная духом, но с добрым сердцем.

— Поговори со мной, — попросил Чонг.

— О чем? — спросила она. — Я ломаю голову, пытаясь придумать, как выбраться из этой западни, но ничего не получается.

— Да, так давай не будем об этом говорить, — предложил Чонг. — Почему бы тебе не рассказать о себе? В смысле… ты жница?

Бунтарка на мгновение отвела глаза.

— Не совсем, — ответила она.

— Что ж, очень уклончиво.

Она пожала плечами:

— Когда-то я была жницей. Но теперь нет. Точка.

— Ну уж нет, — заявил Чонг. — Я умираю и потому могу позволить себе любопытство. Ты ходячее противоречие. У тебя такие же татуировки, как и у жнецов, но ты расправилась с братом Эндрю с такой жестокостью, словно он принес тебе немало горя.

Бунтарка задумчиво провела рукой по голове и вздохнула.

— Когда разразилась эпидемия, мне было чуть больше двух лет, — медленно произнесла она. — Меня воспитывал отец. Он был сельским доктором в Северной Каролине. Они с мамой развелись, потому что она любила залить за воротник, бездельничала и жила как хотела.

— Мне жаль, — начал Чонг, но она отмахнулась:

— Это самая милая часть истории. Хочешь слушать дальше?

Чонг кивнул. Его кожа была холодной и липкой, а голова раскалывалась от боли. Прислонившись к стене, он скрестил ноги.

— Мне надо отвлечься, — признался он.

— Что ж, когда мир превратился в одну огромную закусочную, папа посадил меня в машину, и мы отправились на северо-запад. Проехали Джефферсон-Сити, штат Миссури, а затем электромагнитный импульс погубил машину. После этого мы присоединились к группе беженцев, спасавшихся от мертвецов. Больше я ничего об этом не помню. Все как в тумане. Мы все время бежали, все время прятались и все время хотели есть. Люди появлялись и исчезали. Затем мы повстречались с группой побольше, и когда те узнали, что папа врач, стали охранять его. И меня тоже. Отец все время пытался добраться до Топики, где, как он знал, в последнее время жила моя мать. И она действительно оказалась там и была жива. Отец сказал, что это чудо. Но только мамочка путалась с шайкой, называвшей себя Церковью Тьмы, и водила дружбу с их главарем, типом по имени святой Джон.