Плохие парни - [16]

Затем он поехал в район, откуда Тоцци был родом – Вейлсбург в Ньюарке, – и разобрался с сестрой Тоцци и парой кузенов. Опыт подсказывал Гиббонсу, что человек, пустившийся во все тяжкие, всегда возвращается в родные места, полагая, что здесь окажется в большей безопасности. Вроде как за мамочкину юбку хватается. Правда, он не думал, что Тоцци тоже такой, но проверить все-таки не мешало. Но здесь никто ничего не слышал о нем с тех пор, как его перевели в Монтану. По крайней мере, так они утверждали.

Один из двоюродных братьев, Сэл Тоцци, имел контору по автомобильной страховке на Саут-Орандж-авеню. Сэл смахивал на Тоцци, только был гораздо меньше ростом. Когда Гиббонс явился к нему, тот был в черной рубашке под кремовой спортивной курткой, и все время, пока Гиббонс находился там, Сэл не переставал улыбаться.

– Эй, послушайте-ка, давайте начистоту, – внезапно сказал Сэл в разгар беседы. – Майку поручили важное задание в Вашингтоне, верно? Вот почему вы сюда приехали. Проверяете родню и всякое такое.

Гиббонс с трудом удержался от смеха.

– Допустим, – сказал он.

– Я так и знал! – Сэл шлепнул рукой по столу. – Я всегда знал, что мы еще будем гордиться Майком. То есть мы им и так уже гордимся. Сажает в тюрягу торговцев наркотиками, ловит мафиози и все такое, знаете ли. Он мужик что надо, мой кузен. Крутой и башковитый. Мой папаша вечно попрекал меня: дескать, братец-то круглый отличник. А ведь ребят такое обижает, точно? Комплекс неполноценности – он остается потом на всю жизнь. Понимаю, я-то был бездельником, но мой двоюродный брат, Майк, он вкалывал по-настоящему. И соображал тоже. Правда, его мамаша говорила, что он прет, как грузовик, если что задумает, но как раз таким парням правительство и дает специальные задания. Ну и чем же он сейчас все-таки занимается?

Зарабатывает себе пожизненное заключение, подумал Гиббонс, с трудом сдерживая усмешку.

– Честно говоря, я просто не имею права сообщить вам об этом, мистер Тоцци.

– Должно быть, государственная тайна. Но откройте мне только одно: речь идет о нашей стране или же ему придется поработать за океаном? На Ближнем Востоке, может быть. Да, держу пари, так оно и есть. Я так и чувствовал, что все его дела в Монтане были только прикрытием для чего-то по-настоящему важного.

Гиббонс покачал головой.

– Прошу вас. Я и в самом деле не имею права распространяться на эту тему. Мне очень жаль. А сейчас я должен идти.

Гиббонс представил себе, как Сэл Тоцци дожидается того, чтобы его брат прославился, намереваясь торговать фирменными майками и брелками «от Майка Тоцци».

– Да, вот еще что. – Сэл постучал себя по лбу. – Вам надо бы поговорить с моей двоюродной сестрой Лоррейн. Они с Майком были водой не разольешь. Краса и гордость нашего семейства.

– Вот как?

– Она куда старше, чем мы с Майком, но они всегда были заодно. Умник и умница. Лоррейн сидела с Майком, когда он был еще совсем малюткой. Вам надо бы с нею поговорить.

Гиббонс молча кивнул.

– Она преподает в Принстоне. Сейчас ее зовут Лоррейн Бернстейн. Бернстейн ее фамилия по мужу. Не знаю, почему она оставила эту фамилию. Замужем-то она и года не была. Вышла за него, а потом обнаружила, что он голубой. Мне лично кажется, что она после этого так и не оправилась. Да и согласитесь, не с каждою такое бывает.

Гиббонс по-прежнему молчал. Но Сэл, казалось, не обращал на это ни малейшего внимания.

– Бедняжка Лоррейн. Я несколько лет ее не видел. Она спуталась с каким-то стариком из ФБР, не знаю, как его звали. Насколько мне известно, она познакомилась с ним еще до того, как Майк начал работать на ФБР. Лет десять они проваландались. В толк не возьму, почему этот сукин сын на ней не женился. – Сэл несколько нервически рассмеялся. – Ладно, умолкаю. А вдруг это вы были ее дружком.

Гиббонс покачал головой. Он поблагодарил Сэла и распрощался с ним. Он ушел, размышляя над тем, не считает ли Лоррейн его и впрямь сукиным сыном. Его несколько огорчило напоминание о том, что они с Лоррейн сошлись задолго до того, как он познакомился с Тоцци. Он никогда не рассматривал эту связь с точки зрения ее длительности. Подойдя к машине, он успел сосчитать, что Тоцци был всего лишь безусым выпускником факультета философии в Бостоне к тому моменту, как они с Лоррейн познакомились. Верилось в это с трудом.

Тоцци когда-то был женат, но, если верить его рассказам, брак оказался неудачным. Разумеется, Гиббонс осознавал, что сотруднику ФБР в браке приходится нелегко, даже если все не так уж плохо на самом деле. Такова природа профессии: разгребая всяческую грязь, поневоле можно запачкаться самому. Ему пришло в голову, что жена Тоцци, возможно, вовсе и не была такой сукой, какой тот ее вечно изображал. Были же в ней какие-то и положительные стороны, иначе какого черта он вообще на ней женился. И как знать, может быть, сейчас, когда он оказался предоставлен самому себе, он вспомнил все хорошее, что у них было, и решил поискать у нее утешения? Гиббонс решил заехать на Род-Айленд и поговорить с той, что когда-то была миссис Тоцци.

Он нашел ее на отцовской фабрике по производству электроаппаратуры неподалеку от Провиденса. Она не была сексуальной бабенкой того типа, который у него всегда ассоциировался с Тоцци. Она оказалась чрезвычайно изящной и милой. Короткая стрижка была ей к лицу. Гиббонс обратил внимание на то, как безупречны складки у нее на юбке. Он и не знал, что женщины до сих пор носят плиссированные юбки. Голос у нее был высокий и приятный, а говорила она подчёркнуто так, как это принято у уроженцев Новой Англии. Как только он задал ей вопрос о том, не виделась ли она в последнее время с Тоцци, легкое смятение в ее чуть подкрашенных глазах подсказало ему, что приехал он сюда зря. В этой китайской куколке он не обнаружил и следа сочувствия или интереса к бывшему супругу. Но раз уж он оказался здесь – а прошлое. Тоцци всегда почему-то было ему любопытно, – то решил задать ей парочку вопросов.