Плохая репутация - [13]

— Лжец. Я могу сказать, когда у тебя что-то на уме. У тебя между бровями залегает длинная складка.

Он посмотрел на неё и понял - Саванна была частью его представления о доме. Несмотря на то, что Зак никогда хорошо не знал её, что-то в его мире было не так, когда девушки не было рядом.

— Ты наблюдала за мной, не так ли?

— Я наблюдала за тобой со времён старший школы, — скромно рассмеялась она. — Ты был сексуальным парнем постарше, в которого тайно были влюблены все девочки из моего класса. Разве ты не знал об этом?

У него раскрылся рот от удивления.

— Пожалуйста, скажи, что ты шутишь.

— Не-а. Почему это так тебя удивляет? Ты был спортсмен, умный, и я уже упоминала, что ты был сексуальный?

Казалось, она получала удовольствие от его конфуза, и Зак посмотрел на неё оценивающим взглядом.

— Поэтому ты переспала со мной той ночью? Чтобы воплотить свою школьную фантазию?

Слова заставили улыбку исчезнуть с её лица, и он почти сожалел, что затронул этот вопрос.

— Нет, — коротко сказала Саванна.

— Тогда почему ты так сделала? Говард подтвердил, что ты никогда не водила посетителей к себе домой.

— Ты меня проверял? — с горечью спросила Саванна, её хорошее настроение полностью испортилось.

Зак осторожно сказал:

— Так странно, что я хотел проверить твою историю? Это важно для меня, если ты до сих пор не поняла.

Саванная выдохнула.

— Прекрасно. В ту ночь я позвала тебя к себе домой потому, что было… что-то… между нами было что-то, чего я раньше никогда не чувствовала.

— Я тоже почувствовал, — тихо подтвердил Зак. Она посмотрела на него округлившимися и недоверчивыми глазами. — Может это была судьба, — отшутился он.

Девушка не ответила и отвернулась, чтобы посмотреть, как за окном проплывает пейзаж, залитый лунным светом.

Зак так хотел спросить о многом, чего до сих пор не знал о своём ребёнке. Мысль о том, что у него есть ребёнок, дочь, до сих пор время от времени заставляла его задумываться. Маленькая девочка со светлыми волосами и большими карими глазами.

— Каково это было?

— Что, каково?

— Когда ты была беременной? Были ли у тебя ужасные пристрастия? Опухшие ноги? — Зак ломал голову, пытаясь вспомнить другие симптомы беременности, которые мог озвучить, но всё было впустую. Как он мог достичь зрелого возраста, и так мало знать о развитии беременности?

Саванна мягко улыбнулась.

— Было интересно, — сказала она через минуту. — Меня ужасно тошнило несколько недель, затем прошло время, и я почувствовала себя очень уставшей. Я могла бы проспать целый месяц, так я тогда уставала. Моим самым большим пристрастием был буррито с говядиной, с которого тёк жир, и он был наполнен сыром. Иногда мне по-настоящему хотелось манго, а однажды я съела целую банку халапеньо (прим.пер.:мексиканский острый перец) на пару со всем остальным, затем у меня была самая ужасная изжога из всех, которые когда-либо случались. Но было действительно интересно чувствовать, а затем и видеть, как она двигается. В одно мгновение мой живот перекатывался, и это было похоже на что-то из фильма "Чужие". Даже тогда Хлоя была очень активной.

— Насколько она была большой?

— Семь фунтов и три унции (прим.пер.: три килограмма триста грамм), и идеальной во всех смыслах, кроме одного. Она была ягодичной.

— Что это значит?

— Хлоя лежала в неправильном положении, и пуповина была обвита вокруг её шеи, поэтому доктор решил, что риск будет меньше, если сделать кесарево сечение.

— Тебя оперировали?

— Да. Это в каком-то смысле было дерьмово, но моя бабушка была рядом, чтобы помочь. В то время она была более подвижной, её не так сильно беспокоил артрит. И Говард дал мне три месяца отпуска, чтобы я могла восстановиться в спокойной обстановке. Даже когда я вернулась к работе, он позволил мне не напрягаться и отдыхать, когда у меня была такая необходимость.

— Что насчёт твоей мамы? Была ли она рядом?

Лицо Саванны потемнело.

— Нет. На самом деле, я разговаривала с мамой всего несколько раз с тех пор, как окончила школу и переехала. Она даже не ходит в таверну с тех пор, как я начала там работать, предпочитая ходить в "Фрэнкс". — Это был другой бар на другом конце города. Он был немного отталкивающим и с менее дружественной атмосферой.

— Сожалею, — сказал Зак, протягивая руку, чтобы прикоснуться к её руке. Он давно подъехал к тротуару у дома Саванны, но пока не был готов позволить ей уйти.

— Всё в порядке. Вообще-то так даже лучше. Бабушка была для меня больше родителем, чем моя мама.

— Она что, так сильно разочаровалась, когда твой отец сбежал? — спросил он, действительно заинтересовавшись.

Все знали, что Долорес Миллс была городской шлюхой и пьяницей, которая жила тем, что убирала дома, но, на самом деле, он никогда не слышал, чтобы кто-нибудь рассказывал, что заставило её выбрать такой путь.

Саванна пожала плечами.

— Не знаю. Я даже не помню своего папу, но мама всегда говорила, что он был сбежавшим ублюдком. Не думаю, что она скучала по нему, это просто был предлог, чтобы напиваться и спать со всеми подряд. — Девушка посмотрела через ветровое стекло, затем взглянула на него и спросила: — Что насчёт тебя? Не уверенна, что знаю, где ты сейчас живёшь, кроме того, что где-то в Калифорнии.