Плохая примета – на счастье - [35]

Вика все-таки вышла в интернет, сначала просмотрела белых драконов, потом красивых блондинок.

Наверное, нетрудно догадаться, почему Виррену она сделала именно светловолосой. Какой увидела сегодня, такой и сделала. Только в интернете картинки в основном пошловатые, а в жизни она ничего такая, если быть объективной и честной. Вместе они хорошо смотрелись. Эх.

А Бальмонт, интересно, почему темненький? Уж слишком разные они получились для брата и сестры. Ну, как почему? Все очевидно. Привет, Лёва.

Дэлия шла по дорожке сада, когда ей под ноги упала чужая тень. Девушка обернулась и мгновенно наткнулась на насмешливый взгляд темных глаз. Один смотрел открыто, другой выглядывал из-под черной пряди.

– Грустишь? – поинтересовался Бальмонт с нескрываемой иронией. – Напрасно. Бессмысленно сожалеть о том, что ты не в силах изменить.

Он подошел совсем близко, продолжая пристально всматриваться в лицо Дэлии, и та не выдержала, спряталась от его взгляда, смущенно опустив голову.

– Фантазии – это замечательно. Убедишь себя в возможности красивой жизни, представишь, порадуешься… Но эта радость будет недолгой и пустой. Поэтому учись принимать реальность как есть, будь разумной. Ты – неотесанная деревенщина, а он – потомок знатного рода. Улавливаешь разницу?

Бальмонт читал Дэлию, будто открытую книгу, легко разгадывая мысли и чувства. А потом столь же легко, не церемонясь, ухватил пальцами за подбородок, запрокинул голову, чтобы опять увидеть лицо. И улыбался, все время улыбался. Точнее, усмехался, снисходительно и чуть покровительственно.

– Не прячь глаза. Бесполезно. Все равно понятно и ожидаемо. Банальнейшая история – наивная простушка и богатый красавчик со страшной тайной. Подобрал, приютил убогоньких, как бездомных собачек. Тоже нафантазировал, создал видимость, какой он все-таки хороший и добрый.

Вика захлопнула крышку ноутбука.

Все! Хватит-хватит! Вставать уже скоро, а она еще и не ложилась как следует. Добрела до туалета, а потом сразу дисциплинированно залезла в кровать. Прошлую ночь плохо спала из-за неудачного похода на день рождения. А эту что, совсем не спать? Но опять только ворочалась с боку на бок да повторяла, как заклинание: «Ну заснись, заснись, заснись! Ну пожалуйста, заснись!»

Глава 16

Похоже, неведомое волшебство перенесло будильник в соседнюю комнату, а может, и в соседнюю квартиру, потому как Вика расслышала его с трудом и даже не поняла, что это он звонит. Невнятный тихий шелест на краю вселенной. Но потом сквозь ватную плотность сна прорвался взволнованный мамин голос:

– Ви-ка! Ты почему не встаешь? Времени почти не осталось.

А как встать, если кажется, что голова, будто железо к магниту, притягивается к подушке, и глаза не хотят открываться? Ночью они не закрывались, а теперь – пожалуйста – веки словно склеены.

– Ви-ка!

– Ага! Уже проснулась.

Доползла до края кровати. Если сдвинуться еще на сантиметр, рухнешь на пол, а дальше можно по-пластунски, лишь бы не вставать.

– Вик! Ну что ж такое? Поднимайся. Быстренько.

Поднялась кое-как, разлепила глаза, поплелась в ванную. От холодной воды чуть проснулась, от кофе еще чуть-чуть.

Марго позвонила.

– Я уже выхожу. Встречаемся, как договорились.

Точно ведь, договорились. А Вика и забыла. И обошлась бы тоже. Мозг еще плохо соображал, чувства не включились. Подумаешь, что-то когда-то произошло. Фиолетово. Точнее, туманно и сонно.

На улице – холодный ветер, который взбодрил еще немножко.

– Ты чего такая? – в качестве приветствия выдала Марго.

– Какая?

– Ты не напилась вчера, случайно? – предположение подруги тоже добавило Вике бодрости.

– Нет. Ты что? Просто устала. От жизни.

Марго фыркнула, но больше с расспросами не приставала.

Так Вика и разгулялась потихоньку. Еще и лабораторная по химии поспособствовала. Захаров, конечно, опять не перетрудился, но внес посильное участие: руководил Викиными действиями. Реактивы все-таки. На геометрии вызвали к доске доказывать теорему. Доказала, получила «отлично». А вот потом была биология, и Наталья Анатольевна решила для наглядности и разнообразия показать десятому научно-популярный фильм. Про Дарвина, его путешествие на «Бигле», теорию эволюции и естественный отбор.

Окна закрыли жалюзи, чтобы удобней смотреть, опустили экран, включили проектор. Сумрачно и тихо. Кадры замелькали: море, волны, безмятежна я тропическая природа. Голос диктора спокойный и ровный, без лишних эмоций. Словно сказку на ночь читал: про плавание на волшебном корабле, про чудесные страны. Галапагосы, черепахи, вьюрки…

Расслабленную Вику будто одеялом укутали. Тепло стало, веки отяжелели.

Проснулась она сама. Или Захаров все же как-то поспособствовал? Глаза еще не открылись, но прочие чувства сработали четко, и в не до конца очнувшемся разуме родилось понимание: Викина голова мирно покоится на захаровском плече, и, между прочим, ее это очень устраивает. Уютно и удобно.

Наверное, надо резко подскочить и удивиться или прикинуться невменяемой, но совершенно не хочется.

– Титры уже пошли, – сообщил Захаров Вике в макушку, и это в действительности означало «пора вставать».

– А? Ага.

Вика подняла голову, выпрямилась, но все равно получалось, что они слишком близко друг от друга. Обычно расстояние между стульями больше.