Плохая мать - [6]

Но Иван даже после этого не бросил жену, а записал эту красивую, но совсем чужую ему девочку на свое имя. Признал отцовство и дал ей свою фамилию и отчество. Старейшины села пооткрывали от удивления рты и ничего не сказали.

Бабушка при первой возможности уходила в редакцию, поскольку дома находиться не могла. Иван не работал и не собирался, пил местный самогон, страдал от любви и говорил, что жена сломала ему жизнь. А настоящий отец моей мамы – Георгий – содержал их семью, включая Ивана, потому как денег, которые зарабатывала бабушка, хватало только на «булавки». Законная жена Георгия – Зарина – часто брала малышку к ним в дом. Потому что ребенок ни в чем не виноват и потому что муж радовался. Но полюбить ее не смогла. Кормила, относилась к ней, как к родным детям, но не любила.

Еще через два года бабушка родила сына – мальчика с голубыми глазами и светлыми волосиками, которого назвали Костиком. И опять в селе все знали, кто отец – Иван. Костик – просто как под копирку.

А потом Иван пропал. Собрался и уехал в один день, как будто его и не было. Бабушка помыла полы в доме водой из колодца, как после покойника. Никто ничего не понял. Даже всезнающие соседки.

Я ведь хорошо помню Георгия – он всегда дарил мне подарки и называл на местном наречии «дидина», цветочек. Пожилой высокий мужчина, который так внимательно на меня смотрел, как будто хотел дырку прожечь. Законного «дедушку» я никогда не видела.

– А зачем он нам нужен? – спросила я маму.

– Возьмем у него денег.

– А он даст?

– Даст. Пусть попробует не дать.

– А у него есть деньги?

– Если нет, то достанет.

Я очень боялась, когда мама говорила таким тоном. Как будто это была не она, а совершенно другая женщина.

Все эти годы мама, переехавшая в столицу, посылала в село деньги. Бабушка их не тратила, а копила на сберкнижке. А потом неожиданно на счете осталась странная сумма – ноль рублей, десять копеек. Бабушка тогда холодильник хотела купить, к маминому приезду. Но пришлось брать напрокат.

– Посиди тут на лавочке, – сказала мне мама.

Мы приехали в очень красивый дом отдыха. Все говорили шепотом, и вкусно пахло едой – я сидела напротив кухни.

– Мам, я кушать хочу. Очень, – сказала я.

– Потерпи еще чуть-чуть, – попросила она и ушла.

Она появилась в конце тропинки. Рядом шел мужчина. Его лицо можно было бы назвать красивым, если бы не уголки рта, которые были опущены вниз, отчего казалось, что он всем недоволен. Мама шла молча, а он бурно жестикулировал. Я вскочила с лавочки. Мама сделала мне знак глазами, чтобы я не подходила.

– Ты пойдешь и снимешь деньги, – сказала она мужчине.

– Не пойду. У меня книжки с собой нет, – ответил он капризно, с вызовом.

– Пойдешь... Почему? У меня ребенок тут сидит голодный, а в сумке нож. Ты меня знаешь. Я и зарезать могу. Тогда я тебя пожалела, а сейчас вряд ли.

Мужчина изменился в лице – ему страшно. Он ведь не знал, что никакого ножа в сумке нет.

– Ты, ты... хулиганка! Я сейчас милицию вызову! – Он хочет закричать, но говорит шепотом. Кажется, что он шипит. Я вижу, как он брызгает слюной. Мама морщится и вытирает щеку.

– Вызывай, – говорит она, – ты забыл, что я юрист по образованию. Законы хорошо знаю. И связи у меня в Москве... Вызывай. И через пять минут ты будешь сидеть не в своей комфортабельной палате, а на нарах.

– Ты не посмеешь! Ты меня шантажируешь! У меня семья! Я старый больной человек!

– У меня нет времени. И ребенок голодный.

Мама зашла ему за спину и стала шептать уже в ухо. Мужчина неестественно выгнулся, побледнел и закивал головой. Только после этого мама отошла от него.

Мужчина ушел и вернулся минут через сорок. Все это время мама сидела на лавочке и раскачивалась из стороны в сторону. В руках у нее была обломанная ветка дерева, которую она приставляла вместо ножа. Я боялась даже пикнуть.

Мужчина подошел к нам и брезгливо протянул пачку денег. В последний момент он специально уронил деньги на землю.

– Сучка черножопая, – прошептал он, – ублюдочная сучка.

Деньги разлетелись по дорожке. Я упала на колени и начала собирать купюры. Мама развернулась и сильно толкнула мужчину в грудь. Он от неожиданности упал на землю. Мама наступила ему ногой на горло и надавила.

– Я тебя убью, – спокойно сказала она и придавила ступней.

Мужчина захрипел. Под ним по асфальту растеклось мокрое пятно.

– Мамочка, не надо, я уже все собрала, – подошла я к ней. Так страшно мне еще никогда не было. Хотя тому мужчине было еще страшнее.

– Скажи спасибо, что здесь ребенок, – сказала мама и убрала ногу.

Мужчина закашлялся и начал отползать с дороги.

Назад мы ехали на машине. До этого мама накормила меня в самом красивом кафе. Сама не проглотила ни кусочка.

– Мам, а это правда твой отец? – спросила я. – Он совсем не похож. На нас.

– Формально да, отец, – ответила она.

– А мой отец правда умер?

– Правда.

– Формально или по-настоящему?

Мама прикурила новую сигарету и не ответила.

– А что он сделал? Этот... мужчина, который твой отец... он нам был должен? – опять спросила я.

...Иван в тот день напился и избил жену, беременную от Георгия. Долго бить не пришлось. После второго удара в живот у нее открылось кровотечение. Ребенка она потеряла. В ту же ночь Георгий пришел Ивана убивать. Бабушка только покачала головой: не надо. Иван знал, что ему нужно уезжать. Подальше. Желательно в другой город. Перед отъездом он взял сберкнижку и снял все деньги – сказал, что жена в больнице, сама не может, а срочно нужны деньги на лекарства. Кассирша не устояла перед обаянием мужчины... В общем, деньги отдала.