Плоды манцинеллы - [62]

— В Центре Майера.

— Ого! — Тэйе раскрыла рот от удивления. — А ты непростой парень, Андрас Ланге. В магазине постоянно кто-нибудь да упомянет Центр. Майер, Майер, Майер, — она зашептала. — Но говорят все шепотом, нагнетают тайну. Чем вы там вообще занимаетесь? Секретные проекты?

— Типа того, — он наклонился вперед и тоже перешел на шепот. — Но я не могу тебе сказать. Иначе упаду замертво на первом же слове.

— Врешь? — прищурилась Тэйе.

— Это грубо. Шучу.

— Шутник, — улыбнулась она.

— Этого не отнять. Мы, Ланге, такие — юмор у нас в крови, — он сделал большой глоток вина и довольно облокотился на спинку стула. — Но все же, я и правда не могу говорить о работе.

— Ответственность давит?

— Уважение к руководителю, скорее. Он у меня славный малый, хоть и слегка странноватый.

За окном стремительно темнело. Энди не чувствовал хода времени — сидел, пил, ел, общался. И не чувствовал мучительной ломки по Кгеррецан, дышал свободно и легко. Их разговор казался именно тем, чего так не хватало.

— Какую музыку ты любишь? — спросила Тэйе.

Из ящика стола она извлекла древний, определенно довоенный телефон, что-то пару раз щелкнула и включила запись. Звуки гитары и бархатный тембр певца вырывались из слабого динамика, нежно лаская слух.

— Когда-то любил, — ответил Энди. — Но уже даже не помню, что. Все подряд слушал, как-то не вникая.

— Такое нравится?

— Вполне неплохо, — улыбнулся он.

Они говорили под мягкие ноты и глубокие голоса, а легкое опьянение витало в воздухе, раскрепощая и ликвидируя остатки былого напряжения. Готовка была одним из хобби Тэйе, вторым оказалось чтение.

— Я раньше читала все, что попадалось под руку. Журналы, сборники рассказов и стихов, старые книжки.

— И кто привил тебе эту любовь? — вскинул бровь Андрас. — Дай угадаю, готовить учил отец, значит чтение — от матери?

— Нет, — ответила она. — Мамы у меня не было.

— О-о-о, — смутился Энди. — Прости, я не хотел.

— Нет-нет, не извиняйся. Мать бросила нас, когда мне было лет пять. Я росла с папой.

— Хреновая история.

— Не самая плохая, — многозначно ответила девушка. — Я о ней никогда и не вспоминала. Она была злой сукой, — Тэйе равнодушно пожал плечами. — Но давай не будем об этом. Зачем вспоминать плохое?

В точку. Даже хорошее вспоминать не хотелось, и, к удивлению Энди, жестокая память оставила его в покое на этот вечер. Всплески и вспышки от давних событий и слов не озаряли разум Андраса пропитанными болью картинами, фантомный голос Кгеррецан хранил молчание. Он слушал приятную музыку, наслаждался покоем, вином и разговором.

Когда закончилась вторая бутылка, мир за окном накрыла плотная темнота, местами разрываемая фонарным столбами, яркими вывесками и ровными прямоугольниками квартирных огней.

— Спасибо тебе, — тихо произнесла Тэйе. Темные локоны обрамляли ее лицо.

«Красивое лицо», — подумал Энди. — «Это все алкоголь… Наверное».

— Спасибо? За что? — спросил он.

— Что вернулся. Я просила тебя вернуться, — она протянула руки, демонстрируя ему гладкие ладони, и чисто улыбнулась, — и вот ты здесь.

— Не за что, — Андрас улыбнулся в ответ. — И тебе спасибо за ужин. И за вино. И за компанию.

— Последнее особенно ценно, да?

— Не-е-е, — протянул он. — На первом месте вино, а потом уже все остальное.

— Согласна, — засмеялась она. — Но это ведь опять шутка?

В ответ Энди лишь кивнул, удивившись тому, насколько тяжелой стала голова. Время уходить. Время вернуться в настоящее, к своим кошмарам и зависимостям, вернуться в пустой, темный дом, который никогда не станет родным, и в котором уже никогда не зазвучит голос Карен. Энди неуютно поежился.

— Что не так? — обеспокоенно спросила Тэйе.

— Нет-нет, — виновато улыбнулся Энди. — Все так. Вечер получился прекрасным.

— Но тебя что-то тревожит.

— Уже поздно. Ночь на дворе.

Тэйе прикоснулась к телефону, слабенько вспыхнул экран.

— Почти час, — печально сказала она. — Действительно поздно.

Повисла небольшая пауза. Удивительно, но эта скромно обставленная кухня теперь казалась Энди настолько уютной, что даже со стула вставать не хотелось. Хотелось сидеть вот так, напротив красивой девушки до первых всполохов рассвета, попивать вино и болтать, болтать, болтать.

«Ты не будешь против, если я останусь?» — он почти сказал эту фразу, но осекся. «Можно мне остаться?» — совсем по-собачьи. «Я могу переночевать у тебя?» — неуверенная, глупая просьба.

— Я пойду, наверное, — выпалил Андрас.

— Ага, — тихо протянула она.

Уже в коридоре, в самый последний момент, Тэйе потянулась, чтобы открыть дверь. Она слегка задела его рукой, а сладкий запах девушки окутал Энди, задел и пробудил внутри нечто такое, что нестерпимо обжигало счастьем.

— До встречи, Андрас Ланге.

— До встречи, Тэйе Серрма, — ладони противно покрылись потом. Волнительно и неловко.

— Приходи еще. Я всегда тебе рада, — крепкие объятия хрупкой девушки сковали Энди прежде, чем он успел что-либо сказать. — Обязательно приходи, — прошептала она и ослабила хватку, даруя нежеланную свободу.

— Я приду, — севшим голосом ответил он. — Будь уверена.

Прощальная улыбка вышла натянутой. Да и само прощание по ощущениям Энди длилось мучительно долго. За порогом уютной квартиры ждал мир, чужой и жестокий, до крайности злой и беспощадный, уничтожающий душу и тело…