Плоды конфликта - [7]

Беспокойство в ее душе не утихало. Она долго вела автомобиль под натиском холодного декабрьского ветра, пытаясь не вспоминать, каким тоном Стив отказался от ее предложения подвезти его в город этим утром. Неужели они поженились лишь месяц назад? Казалось, что прошли столетия с того момента, как они, стоя перед алтарем в окружении нескольких свидетелей, дали свадебный обет. Она содрогнулась. Если бы она знала, насколько непоправим был этот поступок, вряд ли у нее хватило бы отваги выйти замуж только ради того, чтобы отблагодарить своего отца.

Она нажала на тормоз как раз вовремя, чтобы не врезаться в табличку «Дорога перекрыта. Объезд». На мгновение черные буквы на белом фоне заплясали у нее перед глазами.

Она должна быть осторожней и не задумываться так, когда ведет машину. Джерри развернулась и медленно двинулась назад.

Ставни на окнах верхних этажей особняка отражали заходящее солнце. Они сияли, как расплавленное железо, когда она свернула на тенистую улицу, ведущую к их дому. У подножия склона рядом с парком виднелась река. Она любила это место. Большой дом имел еще жилую пристройку, несколько нарушающую своими углами общий план. Но, несмотря на это, дом оставался прекрасным образцом старой архитектуры. Он был задуман как волшебная сказка, воплощенная в камне.

Когда девушка вошла в большой холл, где в камине пылали дрова, у нее было чувство, как будто она попала в добрые теплые объятия. Она подумала, что если бы Стив не был к ней так равнодушен, она могла бы быть вполне счастлива. Каждое утро за завтраком он вежливо спрашивал о ее пожеланиях на ближайший вечер. Поедут ли они на машине в город на спектакль или потанцевать? А она, не желая связывать его еще больше, чем он был связан, и, не желая ощущать на себе любопытные взгляды, которые они ловили с тех пор, как вступили в брак, обычно отвечала на его приглашения:

— Я предпочитаю остаться в этом уютном уголке, а ты, пожалуйста, иди. Честное слово, мне не будет одиноко.

Он отказывался воспользоваться ее предложением. Каждый вечер они обедали вместе с большой формальностью, она в своем красивом вечернем платье, он в строгом костюме. Пожалуй, единственным временем, когда они испытывали некоторую взаимную симпатию, было, когда она играла на пианино, а Стив курил, сидя в большом кресле у камина. В эти моменты он оставался неподвижен, а взгляд его был очень похож на взгляд матери на портрете. О чем он мечтает, думала она. Может быть, существовала какая-то бедная девушка, в которую он был влюблен. Знает ли он, что такое — любовь мужчины к единственной женщине? Ей никогда не забыть тона, которым он задал этот вопрос. Джерри стояла в холле, держа в руках пальто, и размышляла над этим. Встряхнув головой, она мысленно вернулась в настоящее и передала пальто подошедшей к ней прислуге.

— Передай Джудсону, чтобы он приготовил чай в библиотеке, Хильда. Я продрогла.

Она была на полпути к камину, когда заметила, что в кресле-качалке сидит странного вида человек, который рассматривает ее с некоторым пренебрежением. Она в изумлении застыла. Его щеки были туго обтянуты кожей и блестели, как будто сделанные из слоновой кости. Бесцветные глаза лихорадочно сверкали, редкие седые волосы были сложены в завиток. Черный капюшон из мягкой шерсти лежал вокруг шеи, прикрывая плечи. Руки покоились на массивной ручке эбонитовой трости. Они были скрючены и искривлены ревматизмом. Его голос прозвучал звонко с небольшим дребезжанием, когда он обратился к девушке:

— Итак, это новая миссис Кортлэнд, хозяйка этого поместья, не так ли? Вы та девица, которую сторговали, чтобы спасти фамильное достояние?

Гнев охватил Джерри, но ей удалось сохранить самообладание. Нахмурившись, она обратилась к нему.

— Теперь и я знаю, кто вы. Никто, кроме Старого Ника, не может быть столь грубым. Как видите, ваша репутация обогнала вас, — она опустилась на стул напротив него и, облокотившись, стала внимательно рассматривать его.

«Какой же слабый и болезненный у него вид, — подумала она, — крайне болезненный» Она всегда сочувствовала старикам. Простив ему грубость, она наклонилась и дружелюбно улыбнулась.

— Теперь, когда я угадала кто вы, ваша очередь признаться. Как вы здесь оказались? Какая волшебная волна забросила вас, или вы прилетели на ковре-самолете? Прошу прощения, что никто не встретил вас. Я застряла на одном из этих дурацких объездов, сэр Питер приезжает завтра, а Стив — знает ли он, что вы здесь? Он что, написал вам что-нибудь, что-нибудь обо мне? — последние слова она добавила срывающимся шепотом.

— Стив! Да разве они давали когда-нибудь возможность Стиву сказать что-то?

— Ну теперь я разрешу ему! — Джерри с трудом сдержала смех. Глядя на старика Ника, она невольно сравнила его со старым боевым конем, почуявшим запах сражения.

— Нет. В первый раз я узнал про вас из письма Питера Кортлэнда, когда он написал, что дочь угольного короля Глэморгана и Стив условились о женитьбе. Условились! Чушь несусветная! Какой кретин придумал это, хотел бы я знать? Неужели у Питера Кортлэнда не достает жизненного опыта, чтобы понять, что если молодой человек, у которого нет ни цента за душой, женится на девице с большим состоянием, то он погиб. Если у него сильный характер, то он превращается в альфонса, если же он мягкотел, то становится совсем тряпкой — это позор для благородного человека. Почему они не дали мне возможности спасти состояние семьи? Я бы непременно сделал это, если бы Стив попросил меня, но его отца я спустил бы с лестницы — я не дал бы и пенни, чтобы спасти его. Почему, почему этот мальчик должен жениться на дочери какого-то угольщика?