Пленники вампиров - [4]

— Вот, — мы дошли до резной двери из светлого дерева. — Входи.

Я вошла. Комната была очень похожей на комнату моего мучителя, но обладала мебелью более светлых оттенков и была очень изящной. На туалетном столике лежала косметика, в рассыпанная в беспорядке.

— Это он принёс специально для тебя, — с тем же презрением проговорила девушка, тыкая остреньким ноготком в столик.

— Что, стол? — утомлённое спросила я. — Сейчас меня больше интересует: туалет, ванная и постель. Именно в такой очерёдности.

При слове туалет она поморщилась, поджав губки, как аристократка древних времён рядом с которой неожиданно выругались. — Вон те две белые двери, — снова ткнула она пальчиком.

— А что, вы, вампиры, в туалет не ходите? — искренне удивилась я, хотя уже начала подозревать что-то подобное.

— Разуметься, нет! — с чувством превосходства ответила она. — Но мы всё-таки моемся, — почти с сожалением проговорила она, явно раздосадованная подобным обстоятельством. — Я тебя покину, если что, я у себя, — моя комната соседняя.

Я подумала, что вряд ли рискну тревожить леди-вампиршу, даже если буду помирать.

— А твой брат надолго ушёл? — с надеждой, что он вообще никогда не вернётся, задала я последний вопрос, когда Анж была уже возле двери. — Скоро вернётся, — с дьявольской усмешкой отозвалась она, оборачиваясь. — Не беспокойся!

* * *

Я чувствовала сильную слабость, как при серьёзной болезни. Слабость и безнадёжность. Будто организм мой пытается бороться, но у него нет сил. Угасание. Я даже разыскала зеркало в туалете и долго смотрелась в его запыленную поверхность — не постарела ли я.

Зеркало по-прежнему отражало красивое девичье личико с большими зелёными, очень грустными и какими-то пустыми глазами. Нет, в глазах был свет: злой, мрачный. Свет дождливого утра.

А дождь постепенно утихал, выглянуло солнышко, такое же, как и у нас в Англии, немного мрачное, цвета лимона, а не южного апельсина. И я вдруг подумала, что этот рассвет может стать для меня последним. Мне стало невообразимо грустно.

…Я почти заснула. Анж к вечеру принесла для меня дров и керосиновую лампу. Пожалуй, она мне действительно сочувствовала, но и ненавидела меня тоже. Я не могла понять, почему. Да, она любила брата не совсем как брата, но я ведь скоро должна была умереть. Одна ночь с Аскольдом отобрала почти все мои силы. Что же будет в следующую? Я умру?

— Арианна, — на грани сна раздался его обворожительный, соблазняющий, внушающий любовь и тревогу голос.

— Да.

Я открыла глаза и увидела, как он склонился над моей постелью, как врач над ложем больного. Его длинные, вьющиеся волосы чёрным бархатом упали на меня. Как пушистое одеяло. Его лицо в облаке чёрных волосы казалось невообразимо белым, светящимся как фосфор, пожалуй, это было даже красиво как на мой извращённый вкус.

— Ты спишь?

— Уже нет. Ты разбудил меня.

Он прилёг со мной рядом, я увидела, что он уже переоделся в атласную пижаму цвета переспелой вишни или загустевшей крови. Этот алый цвет дарил краски его бледному лицу. Правда, губы у него были такие же малиновые, как и пижама. Я поняла, что он уже успел поохотиться, и недоумевала, что он хочет от меня.

Он повернул моё лицо к себе: — Я хочу, чтобы ты любила меня, — вполне серьёзно произнёс он. — И приласкала.

— Ты же не моя собачка, что бы я тебя гладила, — я отшвырнула его руку с гневом и силой, удивившими меня. Обычно я была кроткой девочкой и даже никогда не устраивала скандалов. Я всегда уклонялась от ссор. Даже со своей семьёй я порвала молча. Кричал в основном отец, а мать плакала. А я молчала, после того, как твёрдо сказала им, что больше их видеть не желаю.

После того поцелуя на моё шестнадцатилетние, когда отец поцеловал меня в губы и сжал мою грудь… Нет, конечно же, я не желала их знать! Их обоих.

— Перестань! Не зли меня! — он снова привлёк меня к себе своей почти железной рукой. Его сила поражала и пугала меня, как ни один детский кошмар. Силы того, кто мог заставить тебя сделать всё, что ему хотелось. Мог убить, изувечить… Мучить… Но, кажется, он хотел уговорить меня. — Ведь тебе же было хорошо со мной вчера, не так ли? Будешь лгать?

— Да, вчера были приятные моменты…после множества неприятных. Но больше всего в жизни я бы хотела больше тебя не видеть! — со страстным желанием выкрикнула я, снова отталкивая его. Бесполезно. Всё равно как находиться под рухнувшей стоэтажкой и пытаться спихнуть её с себя.

Но я всё же боролась. Натура у меня такая, что ли? Или просто бешенство? Или обида, что мне так и не дали пожить. Даже чуть-чуть. Шестнадцать лет… Начало начал. Пробные шары любви, первые ростки ненависти, первые жизненные планы. Удачи и неудачи. Бешенное счастье от просмотра любимых фильмов, прочтения хороших книг, завлекающих в свой порочный, сладостный мир. Первое порно, тайком просмотренное на видике. Постеры любимых певцов и актёров.

— Какая же ты глупая… и какая сладкая! — прошептал он, сладострастно привлекая меня к себе, залезая руками под ночнушку.

Каждое прикосновение вампира рождает удивительную сладость, словно их тела источают сладкий, усыпляющий яд.

Но я боролась.