Пленники Раздора - [14]
В покой к Лесане Русай возвращался вечером, ложился сестре под бок и лежал молча. Но не потому, что сказать нечего было. По чести говоря, он бы болтал и болтал, без умолку. Да только, что с этих девок взять? Вон, уж который день супится, будто устала, но он-то видит — глаза на мокром месте, того гляди заревёт.
— Ты чего? Чего ты? — спрашивал он, гладя по руке. — Обидел кто?
Она горько усмехалась:
— Деревню сожрали, а там… в общем, люди там жили, хорошие. Близкие… как родня. Жалко их.
— А-а-а… — тянул братец. — Да чего ж теперь? Назад ведь не повернешь.
Он старался говорить, как взрослый, но сестра лишь горько улыбалась, да обнимала его за плечи… А у самой губы дрожали.
Эх, и жалко было дуру глупую! Только и Руська ведь тоже хорош. Едва Лесана бралась мокрыми ресницами хлопать, так и у него, ну никаких сил терпеть её печаль не оставалось. Все мужество и строгость улетучивались. Тут же принимался глаза тереть да моргать. Хоть вовсе не приходи в каморку! А как не придешь? Что ж ей — девке бестолковой — одной что ли выть? Одной-то совсем тошно. Вот и ревели вместе, носами хлюпали.
А когда наплакались вдосталь, день на третий ли, четвертый, сестра повела меньшого «кое-кого проведать». Он обрадовался, что ж не проведать? Чай лучше, чем сопли на кулак мотать.
Миновали несколько переходов — все вниз и вниз, потом спустились на один ярус. Темнотища… только кое-где в стенах факелы чадят. И душно, как в бане. Завернули в какой-то кут, в дверь постучались. А за дверью бабка. Ну, чисто шишига! Зубов всего два — сверху да снизу, сама скрюченная, патлы седые платком кое-как покрыты. Бр-р-р…
— Лесанка, ты что ль? — карга прищурилась.
— Я, бабушка, вот, гляди, кого привела, — и сестра вытолкнула братца вперед.
Тот сробел. Ничего себе «бабушка»! Этакая во сне привидится, как бы под себя не сходить.
— Батюшки! — всплеснула руками старая. — Совсем твой упырь меченый с ума посходил, ребенка приволок! Ой, нелюдь, ой, нелюдь… А ты иди-тко сюда, дитятко, иди, иди. Меня что ль так напужался?
Как же «напужался». Не пугливые мы. Просто… просто к шишигам не приучены.
Хрычовка, заметив замешательство мальчика, хихикнула:
— Обережник будущий старую каргу боится? Да подойди, не съем, я уж сытая. Матрела меня нынче щами потчевала.
Услышав имя стряпухи, мальчишка приободрился и шагнул к бабке.
— Ой, горе мне с вами, горе… Лесанка, ножни подай, патлы состригу хоть ему. Да не крутись ты, вот же веретено! Гляди, уши-то обкорнаю!
Руська с тревогой посмотрел на старуху, кто её знает, вдруг и правда ухо оттяпает? А Лесана-то, вон, ничего, стоит, посмеивается. Знать, можно не бояться.
— Да не трясись, не трясись, нужны мне твои уши, как нашему Койре молодуха.
Паренек и сам не заметил как оказался сидящим на низкой скамеечке.
— Кто ж учить-то его будет? — продолжала расспросы карга. — Клесх что ли? Ай ты?
И бабка залязгала ножнями.
— Да Глава сказал, мол, пусть до весны обживется, пообвыкнется, а там уж, как новых выучей привезут, так с ними и станут учить. Кто ж посередь года науку ему давать будет? Подлетки, те далеко ушли, ему не догнать, да и старше они. Пока, вон, Матреле помогает, на ратный двор наведывается. Хоть не шкодит…
Руська недовольно шмыгнул носом. Не шкодит! Совсем уж его тут за дите глупое держат, чай понимает, куда попал.
— Ну, коли он пока не первогодок, так одежу не дам, неча трепать попусту, — закончив стричь паренька, старушонка уселась на большой ларь, будто боялась, что Лесана скинет её с него, чтобы силой захватить добро.
Впрочем, девушка внимания на хозяйку каморки не обращала, знай себе, сметала состриженные волосы в совок:
— Вон там-то тоже махни, иль не видишь? — командовала карга и зачем-то снова сказала: — А одёжу не дам, так и знай.
Обережница посмеивалась:
— Нурлиса, вы с Койрой не родня, а? У него тоже снега зимой не допросишься.
По морщинистому лицу пробежала лёгкая тень, и старуха сказала негромко:
— Не родня, дитятко, просто жизнью мы битые. И я, и дурак этот плешивый, и все тут. Ты, что ль, думаешь, другая?
Лесана забыла выпрямиться, глядела на бабку с удивлением, держа в одной руке совок, в другой веник. Впрочем, Нурлиса моргнула и шикнула:
— Ну, чего растопырилась? Мети, давай, наберут лентяев!
Девушка лишь головой покачала.
А Руська стоял в стороне, щупал вихрастую голову и только глазищами: луп-луп.
— А правда что ль, Лесанка, ты волколака в казематы приволокла? А? Да будто в разуме он? — полюбопытствовала тем временем Нурлиса, поправив на голове платок. — Это у нас теперь два Ходящих? А он, как тот кровосос, случаем, не Осенённый ли?
— Нет, — девушка ссыпала содержимое совка в печь. — Обыкновенный. Но в разуме. Сидит, на луну воет.
— Молодой? — живо поинтересовалась старуха.
— Меня постарше чуть.
— Хоть бы поглядеть свела, — обиделась карга.
— А чего на него глядеть? — удивилась обережница. — Сидит, вон, зубоскалит, да мечтает, чтобы девку привели повалять.
Бабка хихикнула:
— Ишь, какой! И что, Лесанка, прям-таки с хвостом?
Девушка растерялась:
— Да нет, мужик, как мужик… трепливый только. И всё просится, чтоб из клетки выпустили, делом каким заняли, мол, тошно сидеть. А куда его? Он же света дневного боится.
Их называют Ходящими В Ночи. Кто они? В прошлом все до единого – люди. Но сейчас каждый из них – смерть. Волколаки, кровососы, вурдалаки… Они выманивают жертв из жилищ, чтобы насладиться вкусом их плоти и сделать похожими на себя. Лишь одно мешает обрести чудовищам безграничную власть – Цитадель. Старинная крепость, в которой обучают детей, осененных особым даром – Даром уничтожать Ходящих, упокаивать мертвецов, исцелять раненых. Они – щит, отгораживающий живых от порождений Ночи. И из всех прав им оставлено только одно – право умереть, спасая жизни других.Хотят ли трое юных главных героев взвалить на себя такое ярмо?Нет.Могут ли отказаться?Увы.Но там, где не остается места страху, жалости и сомнениям, есть только один путь – путь к спасению.
Вот и захлопнулись за Лесаной и Тамиром, теперь уже опоясанными обережниками, ворота Цитадели. Остались позади пять лет злой учебы, которая стесала с душ и юность, и наивность, и жалостливость. Нет больше застенчивой деревенской девушки и простосердечного сына хлебопека, как не осталось их дружбы. Есть ратоборец и колдун. А впереди их ждет тяжелая жизнь Осененных, тех, кто защищает людей от Ходящих в Ночи. Но пока… пока обережники впервые за долгое время едут домой. Увы, они не подозревают, что роковая череда событий, которая, как нить из клубка, потянет за собой все новые и новые скорби, — уже запущена.
Она не носит белых рубашек и кожаных штанов. Она не умеет рубиться на мечах и гарцевать на лошади. Она не употребляет в речи иномирные ругательства, зато виртуозно выражается на «великом и могучем». В ее родне не отметились демоны, маги и эльфы, и поэтому она не имеет никакой магической силы и волшебных амулетов, зато она умеет находить выход там, где его нет. Ей совсем не семнадцать лет, и ей чужды моральные терзания на тему «дать или не дать подержать себя за руку», а ее здоровый цинизм ставит в тупик всех окружающих.
Бывших Избранных не бывает, а пятилетний отпуск — это не повод расслабляться. Чужие проблемы и звон монет снова зовут меня и моего верного оруженосца в погоню за наживой. Только ставки в моем новом квесте вовсе не деньги, да и миссия состоит совсем не в победе над силами зла. И в нагрузку нам дали десять избалованных, ни на что не годных отпрысков демиургов. Но ничего, нет таких крепостей, которые бы мы не взяли с моим другом, тем более когда ставка в игре Ткань Мироздания. А я же не могу оставить своего пса без новой подстилки?!
Одна книга — три истории о детях Эльвиры и Калида. Дарса ждут приключения + юмор! Карен суждено найти свою любовь и сделать не простой выбор! А Эйвену узнать чего он стоит без поддержки брата и сестры.
Леда - простая деревенская девушка, которую хотят принести в жертву жестокой богине. Жить ей осталось всего-ничего, а жить очень и очень хочется. Но как быть? Что можно противопоставить богине, которая принесла в мир вечный холод? Сможет ли Леда выжить, найти любовь и свое место в этом жестоком, холодном мире?
Одной не очень прекрасной и грустной ночью прогулка юной и эксцентричной девушки Лорен, почти разочаровавшейся в жизни, по кладбищу оборачивается знакомством со странным, но очень загадочным и привлекательным некромагом Велимонтом, который вовлекает ее в опасное приключение. Мир магии, полный опасности, который мы не замечаем, зачастую стоит за всем, что происходит в этом мире, и магическая сущность, скрывавшаяся внутри Лорен, внезапно делает ее самой главной мишенью для тех, кто уже тысячи лет охотится за такими, как она.
Герой оказывается на планете в другой галактике. Первоначально всё выглядит, как космическая катастрофа. Но, по мере развития сюжета, всё отчётливее проявляется человеческий фактор. В этом романе я пытаюсь раскрыть, насколько это возможно, такое загадочное явление, как телепортация через червоточину (кротовая дыра). С точки зрения жанра — это твёрдая научная фантастика. Но параллельно будут выстраиваться ещё две сюжетные линии: детектив и ужасы. Детектив на Земле, а ужасы, разумеется, на экзопланете! Здесь только первые семь глав.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Быть человеком или остаться зверем? То всяк для себя решает сам. Вот только за тебя выбор сделали другие. Им все равно, что ты не хочешь становиться свирепым чудовищем. Им все равно, что ты забудешь свою прежнюю жизнь. Им не жаль оставить тебя один на один с Жаждой. Жаждой, которой нет сильнее. Неутолимой. Свирепой. Жаждой крови. И можно ли не сойти с ума, если однажды заснувшая память очнется, и вдруг вспомнишь, как твои клыки сжимались на горле родного человека? Есть ли этому прощение? И можно ли найти слова, чтобы объяснить людям: ты такой же, как они.
Каждому в жизни дается выбор, но что делать тому, за кем выбор приходит сам — внезапно и без шанса на отказ? Что делать, когда дорога к мечте оказывается залита кровью, а ты сам себе порой кажешься куском мяса? И как быть, если мечта умирает, оставляя после себя только пустоту? Нельзя стать ратоборцем и ни разу не убить. Нельзя быть колдуном, сохраняя чистоту помыслов. Нельзя выучиться на целителя, не разрезав живую плоть. В этом мире быть обережником — значит познать жестокость, грязь и боль. Но любовь выдержит все.