Пленники ада - [11]

— Может, тебе что-нибудь принести? — осведомился Карел.

— Пожалуй, я бы съела сэндвич с сыром.

— Я предупрежу медсестру, а ты пока полежи. Ладно?

— Хорошо.

Почти сразу же после обеда в дверь постучали, и на пороге показался мужчина средних лет с короткой, ежиком, стрижкой на голове.

На нем была белая рубашка, строгий черный костюм, поверх которого поблескивали перекладины креста. В руках у него был кожаный томик Евангелия.

Керсти смущенно посмотрела на него и спросила:

— Вы действительно священник?

— Без сомнения, — подтвердил гость и представился. — Отец Харвас.

Керсти он почему-то не понравился. Было в нем что-то отталкивающее, несмотря на добродушное, на первый взгляд, гладко выбритое лицо.

— Я Керсти. Керсти Коттон. Мне нужно поговорить с вами.

— Я для того и пришел, чтобы облегчить твои страдания. Agnus Die, помоги ей обрести покой, — взмолился он, поднимая глаза к потолку. — Мне ты можешь доверить все, что тебя тревожит.

Керсти с нескрываемым любопытством посмотрела на него. Казалось, первое впечатление, производимое этим человеком, было ошибочным.

— Вы можете оставить нас одних? — повернулся святой отец к Карелу.

— Да, конечно, — поспешил ответить Карел. — Если это необходимо.

— Что волнует тебя, моя девочка? — доверительно спросил отец Харвас, когда дверь за Карелом захлопнулась.

— Они не верят мне.

— Расскажи все по порядку, облегчи свою душу. Ты видишь друга в моем лице, — святой отец положил принесенное Евангелие на тумбочку и приготовился слушать.

Керсти начала свой рассказ, путаясь в последовательности событий.

— Кто это был? — спросила она, дойдя в своем повествовании до момента, когда на нее набросилось огромное чудовище с двумя головами и рыбьим хвостом, отталкивающееся лапами от каменных стен туннеля.

— Вероятнее всего, это Левиафан, — ответил святой отец, все это время внимательно слушавший Керсти.

— Левиафан! Дьявол?

— Нет, не дьявол. Maitre Gonin. Это демон из чина Серафимов, — поразмыслив, сказал отец Харвас и процитировал: «В тот день поразит Господь мечом своим тяжелым и большим, и крепким Левиафана, змея прямобегущего, и Левиафана, змея изгибающегося, и убьет чудовище морское».

— Значит, это правда?

— Смотря что. В древних книгах Левиафан изображался стоящим на большой морской раковине посреди океана. У него была громадная голова какой-то чудовищной рыбы, с широко раскрытой пастью, большими рыбьими глазами, вся утыканная острыми рыбьими костями; по бокам головы высились два тонких бычьих рога.

— Это он, — подтвердила Керсти. — Только у него было две головы с несколькими рядами зубов.

— Но так же, — продолжал святой отец, — Библия называет Левиафаном и обыкновенного кита. Вот как в книге Иова говорится об охоте на него: «Можешь ли ты удою вытащить Левиафана и веревкою схватить за язык его?»

— Так как же?

— Под библейским Левиафаном следует понимать демона или реальное животное — в зависимости от того, о чем идет речь. Но в твоем случае, несомненно, Левиафан — демон.

— И первой проснется Рыба, — пролепетала Керсти.

— Что? — не понял сидящий рядом с ней священнослужитель.

— Миф о правлении Желтого императора, — пояснила Керсти, вспомнив Стива. — В китайском эпосе тоже присутствует это чудовище.

Она помолчала, с грустью смотря на дверь, и продолжила:

— А затем ко мне в палату пришли кенобиты. Они были ужасны. Я заключила с ними сделку, пообещав, что отведу их к Фрэнку.

— Не стоило заключать договор с Сатаной, — прервал ее святой отец.

— А что, по-вашему, я должна была делать — следовать за ними в преисподнюю? — вскипела Керсти.

— Бог нам судья. Не судите и не судимы будете. Времена инквизиции давно прошли, один лишь Бог вправе наказывать нас за наши проступки. Успокойся, — отец Харвас положил ей руку на голову. — Я не осуждаю тебя, девочка. Продолжай.

— Я хотела предупредить папу. Но они убили его.

— Демоны?

— Нет, Фрэнк и Джулия. Фрэнк взял кожу папы и натянул ее на себя. Он предал Джулию, оставив ее кенобитам. Она умерла на матрасе, который полиция хочет взять или уже взяла как вещественное доказательство. Потом пришли кенобиты и растянули Фрэнка на цепях. Я сложила шкатулку, и все исчезло. Кенобиты забрали Фрэнка и Джулию с собой. Матрас нужно уничтожить. Джулия может вернуться.

— Где сейчас эта шкатулка? — осведомился святой отец.

— Не знаю. Какой-то бородатый человек в рваном плаще выхватил ее из огня, обратился в доисторическое существо и улетел.

На лице Харваса отразилось сомнение.

— Вы не верите мне? — спросила Керсти в отчаянии. — Вы же служите Богу. Я что, по-вашему, сумасшедшая?

— Я не употребляю этого слова, Керсти, — мягко сказал святой отец и погладил ее по голове. — Тебе просто надо отдохнуть и забыть всю эту историю. Так будет лучше, поверь мне. Времена демонов и ведьм прошли.

Священник нагнулся почти к самому лицу Керсти, чтобы поцеловать ее. Висящий на цепочке крест свесился и лег на ее грудь. Увидев цепочку, болтающуюся над ней, мозг Керсти увеличил ее в десять раз, создав образ массивной стальной цепи. Крест причудливо изогнулся в воображении, делаясь похожим на крюк с четырьмя зазубренными краями.

Ежик на голове священника преобразился в утыканную гвоздями черепную коробку.