Пленник - [9]

Во время одного из таких привалов Игорь подошел к Крузу и спросил:

– Куда мы едем, старина? Кажется, что не в Чарлей.

– Нет, не в Чарлей. Вы, как я понимаю, провалили мое задание. По крайней мере, малышей с вами нет.

– Но мы освободили их, – парировала Бродяжка. – Не наша вина, что потом один… ушастый мудак напал на нас и увел их куда-то!

– Разве меня должны волновать причины провала? – невесело усмехнулся Круз. – Мне важно, что они не у меня. И… что они не в безопасности.

Слишком подозрительно, вдруг подумалось Игорю. В голосе аристократа прозвучали нотки, которые больше характерны для умелого дельца и коммерсанта, чем для альтруиста-филантропа.

– Круз, я не хочу показаться грубым, – привлекая внимание к себе, сказал Игорь. – Но нахрена тебе эти дети, а? Ты их реально возвращаешь домой, к семьям? Но это тоже рабство – если их родители вообще живы…

– Ах, я все время забываю, что ты чужак и не понимаешь до конца, что тут происходит, – сокрушенно покачал головой Круз. – Их родители гибнут в рабстве, а я возвращаю детишек в родные племена и деревни, откуда их вывозят для работы в полях и шахтах. Я пятнадцать лет сражаюсь в рядах Социалистической Партии Марланда. Я не скрою, моя цель – не только спасение их жизней, ты верно подметил. Моя цель – дать племенам Прерии надежду на независимость! Каждый ребенок, вернувшийся в племя – знак небезразличным взрослым, что с режимом этого марионеточного короля можно сражаться! Если вы осудите меня за это, то я не знаю, что тогда хорошо.

[Ты грязный манипулятор, использующий детей в политических целях! (-100% уважения Круза Родригеса)]

[В борьбе за независимость все средства хороши]

Игорь ненадолго задумался. Так вот откуда “товарищи”. Наверняка после того, как уважение станет нулевым – начнется перестрелка, в которой они с Бродяжкой явно проиграют. Выбирать не приходилось, да и сама претензия казалась странной: уж точно детям лучше быть в родном племени, чем горбатиться на богатеев, надрывая спины. Вдобавок Круз, как ни крути, все равно выглядел более добродетельным, чем безумный ушастый антропоморф Кирк, утащивший несчастных детей вообще неизвестно куда.

“Хотя, может, он их тоже в родное племя вернул? Но это неточно, ага…”

– Не знаю, что и сказать, Круз, – вздохнул Игорь. – Может, все-таки оружие против рабовладельческого строя эффективнее, чем дети? Я в вашей подпольщине, конечно, не разбираюсь, но смотрел как-то кино на ютьюбе, на тему организации цветных революций…

[Навык “Харизма” улучшен на 1%]

– Что смотрели? Киноленты? – оживился Круз. – В ваших краях снимают подпольные киноролики? Любопытно! И кто автор? Тьюб? Или как вы сказали…

Игорь замялся, но тут на выручку пришла Бродяжка:

– А давайте все же ближе к делу? Революции, это, конечно, очень круто, но я, например, до сих пор отравлена, да и в целом у нас с Игорем проблемы такие, какие вам ни хрена не объяснишь… но очень серьезные!

– Да ясно, какие у вас проблемы, – впервые подал голос доктор Ферджи. – Вы шерифа мочканули… и начальника станции прицепом…

Игорь напрягся, рефлекторно сжал рукоять пистолета и хмуро посмотрел на доктора:

– Вот не надо! И шерифа, и начальника станции – не мы. Милый старикан был, жалко его, ага. Да и шериф – тоже ничего. Их Заяц мочканул. С индейцами. Эти черти нас к роялю привязали.

– Убили всех парней моих, – добавила Бродяжка. – И увели детишек.

Круз кивнул, поджал губы.

– Значит, опять Кирк? И опять – детишки… Вы, надо думать, прежде пересекались с ним?

– Ага, – угрюмо ответил Игорь. – Я, можно сказать, охочусь на него.

– Сочувствую, – вздохнул Круз. – Эта сволочь поистине неуловима. При этом работает так чисто, что никто не поверит, если мы станем говорить о каком-то там разумном зайце. Тут про такое не слышали. А вот про Безумную Мэри уже вся округа трещит, еще после той резни в Берли. Так что вы, друзья мои, в весьма незавидном положении…

– А я тебе говорил, старик. – Дик Ферджи сплюнул под копыта своей кляче. – Кончай тереться среди бандитов. Это была плохая идея – брать их в наше предприятие.

– Ах, значит, ВАШЕ предприятие? – саркастически воскликнул Игорь. – То есть на самом деле вы давно знакомы, а за покером корчили из себя…

– Не кипятись, Дик, – не слыша Игоря, сказал Круз. – Мы же не дикари. Эти люди рисковали жизнями. Мы, конечно, не станем платить им жалование или еще чего в этом духе, но давай хотя бы вылечим. Посмотри, он уже почти зеленый.

– Я уж боюсь спрашивать, откуда вы знаете Кирка, – хмуро сказала Бродяжка, – но насчет денег, я считаю, что вы должны хотя бы за половину задания нам заплатить. Потому что детей мы освободили. А что не доставили в пункт назначения – это вы уж сами с Кирком разбирайтесь. Вы с ним, как я понимаю, довольно тесно знакомы… Чего он смотрит так на меня?!

Круз вертел головой из стороны в сторону, глядя то на Игоря, то на Бродяжку, и ничего не говорил. Доктор нахмурился, перехватил старинный мушкет, который все еще держал в руке.

– Он, походу, завис? – шепнул Игорь. – Че-то чем дальше, тем сильней глючит эту игру.

– Как бы нас с тобой не заглючило, – проворчала Бродяжка.

– На кой черт вы вообще заговорили про этого сраного зайца?! – рявкнул Дик, вскидывая ружье и направляя его на игроков. – Это его больная тема, травмирующее воспоминание! В прошлый раз этот ушастый демон увел детей прямиком в ад!