Пленница - [88]

— Я рассказала Джебалю, что Зохара наврала про дипломата по фамилии Торнтон, — вдруг ошарашила его Зу.

— Зачем?

— Надо было что-то сделать. Слишком она самоуверенная. Но мне удалось ее припугнуть. Она что-то скрывает — вот только я пока не знаю, что именно.

— Ну, я не сомневаюсь в тебе, Зу.

— По — моему, она знает этого Блэкуэлла. Может быть, они были знакомы в Америке, если вообще не были любовниками!

— Она была у него в тюрьме, — сообщил он, одеваясь.

— Она ходила в тюрьму?! — ахнула Зу. — Сколько же это ей стоило? И как ей удалось… Мурад! Конечно! Он мог ей это устроить!

Любовник ничего не ответил. Зу прижалась к нему, щекоча широкую спину грудями.

— Теперь я могу уничтожить ее в мгновение ока! — Физиономия Зу расплылась в счастливой улыбке.

— Не спеши, — сердито буркнул он. — Пока не время.

— Почему? — Зу скрестила руки так, что груди вызывающе поднялись и встали торчком. Он, не обращая внимания на эти игры, потянулся за верхним платьем.

— Потому что Блэкуэлл хочет бежать. Со своими людьми.

— Питер, ты не ошибся? — поразилась Зу.

— Нет, не ошибся, — подтвердил Джовар. Его голубые глаза блеснули холодной ненавистью. — И это наконец-то приведет его к неминуемой и жестокой казни!

Глава 24

Мурад ничего не мог с собой поделать.

Словно какая-то неведомая сила заставила его вернуться и укрыться за густой зеленью, чтобы наблюдать за бассейном. Он понимал, что его поступки непростительны. Ведь Алекс — его госпожа. И он не имеет никакого права шпионить.

Хотя вряд ли это было можно назвать именно так. Скорее он просто подглядывал за нею.

И он любовался несравненным телом и лицом божественной красоты. Рыжие волосы полыхали огнем в лучах полуденного солнца, соперничая с блеском рубиновых стразов на ожерелье вместе с чудесными бутонами сосков.

Мурад и сам не смог бы сказать точно, когда по-настоящему полюбил ее. Сначала все казалось естественным, ведь ему полагалось относиться к госпоже с любовью и обожанием, пусть даже сила этих чувств и выходила за рамки обычной рабской преданности. Он довольствовался и тем, что мог постоянно быть рядом, ухаживать за ней, защищать ее. До некоторых пор.

До тех пор, пока не появился Блэкуэлл и пока он не увидел, что хозяйка любит другого мужчину.

Мурад сжал кулаки в бессильной ярости. Он не желал этой любви. Он не желал сгорать от ревности — тем более, что это был человек, которого он уважал и перед чьей доблестью преклонялся. Его тревожили проснувшиеся вдруг желание и страсть. В конце концов он всего лишь часть человека — евнух и раб.

Однако он так и не ушел из сада. И следил, как она села на край бассейна. Влажные волосы обрамляли завитками лицо и шею. Длинный непослушный локон прильнул к обнаженной груди. Никогда за всю свою жизнь не встречал он такой неземной красоты, да еще в сочетании с острым умом, отвагой и целеустремленностью. Она была неповторима. Неповторима настолько, что Мурад был готов поверить в ее путешествие из будущего — если бы не знал, что подобное невозможно.

Он зажмурился. Ах, он только зря мучает себя! Зачем эти безумные фантазии, ведь в них Александра была не хозяйкой, а возлюбленной…

— Мурад!.. — прошептала она.

Раб вздрогнул. Возле него стояла Паулина. Он почувствовал, как краснеет.

Паулина проследила за его взглядом, а потом заглянула ему в лицо. Пухлые губы скривились в легкой улыбке. Темные глаза лукаво блеснули.

Мысли Мурада по-прежнему были полны образом Алекс. Но перед ним оказалась Паулина, и взгляд юной наложницы был проницательным. Он неловко кашлянул. Не знал, что сказать, гадал, удалось ли ей прочесть его мысли.

— Ты искала меня?

— Пожалуй, что так. А чем это ты сейчас занимался, Мурад? — Она прищурилась. — Уж не подглядывал ли за тем, как купается твоя госпожа?

— Конечно, нет! — поспешно возразил он.

Паулина тихонько засмеялась и придвинулась поближе. Так, что ее вышитая жилетка, под которой ничего не было, коснулась его груди. Ее ладонь скользнула под его жилетку, погладила голую кожу, а потом опустилась к бедрам. Он с удивлением уставился на итальянку.

Конечно, он и прежде замечал ее. Кукольно красивая, непроходимо глупая — превосходная игрушка для Джебаля. И только.

— По-моему, ты хочешь Лили Зохару, — прошептала Паулина.

Мурад напрягся, готовый все отрицать. Но не смог сказать ни слова: ручка Паулины уже прокралась между бедер и умело ласкала его плоть. Мурад застыл на месте, не в силах оттолкнуть ее.

— Ты самый красивый из всех, кого я встречала, — шептала она, а тонкие пальчики продолжали свое дело. Мурад уже задыхался и обливался потом. — И я думала о тебе очень часто…

Мысли неслись каким-то бешеным галопом. Ему еще ни разу в жизни не приходилось заниматься любовью — и не потому, что не хотел, а потому, что был евнухом и рабом, то есть не имел доступа в эту область человеческих отношений. И вот теперь ошеломленно осознал, что вполне смог бы овладеть Паулиной. Но ведь он не хотел Паулину. Он хотел Алекс. Он хотел свою хозяйку с болезненной остротой, но не телом, а душою.

Но почему тогда так бурлит кровь в жилах? Почему так кружится голова? А тем временем пальчики Паулины продолжали волшебную игру с его телом.