Пленница Белого замка - [47]

— Бедное дитя! — голос, подобный шелесту листьев на, наполнил маленькую комнату. — Сколько тебе довелось перенести. Но не бойся, теперь с тобой все будет хорошо. Ты позволишь помочь?

Маг старательно прятал взгляд.

— Благодарю вас. Я не ранена. Единственное, что тревожит меня — разлука с любимым.

— Я найду способ доставить тебя домой! Обещаю, — даже простые слова, сказанные таким тоном, равны клятве. Рыцарь искренне хотел помочь.

— Спасибо. А теперь позвольте мне отдохнуть. Почему-то у меня совсем нет сил…

Особенно после того, как маг хорошенько меня прощупал. Если рыцарь узнает, кто я, мне будет плохо.

— Конечно. Отдыхайте. А как, говорите, имя вашего короля?

— Эльмо. В народе его прозвали Бесстрашным.

Ну, маг, как тебе такое? Вот и думай, что именно ты почуял — я ли опасна, или ведьма, которая меня сюда закинула.

— Солли, позаботься, чтобы госпожа ни в чем не нуждалась.

Служанка поклонилась и принялась напоказ поправлять одеяло. Но как только дверь за хозяином закрылась, оставила свое занятие:

— Может, еще что-то нужно?

— Нет, благодарю. Ступай. Я спать хочу.

— Как пожелаете.

Да, а прислуга тут не вышколена. То ли дело в Замке… Достаточно было взгляда, чтобы выполнять кидались. И как угадывали? Но у рыцарей всегда так. Даже у королей. Я из-за этого и выезжать никуда не хотела. Объясняй бестолковой служанке по нескольку раз её обязанности. Скорее бы домой!

Но для возвращения нужно набраться сил. И я ела все, что приносила Солли и честно выполняла советы лекаря. От укрепляющих отваров уже тошнило, но я раз за разом опустошала чашку.

Поведать о том, что со времени короля Эльмо Бесстрашного прошло около полутора веков, решились не сразу. Пришлось опять устраивать представление. Слезы, обморок бессилие… Сколько раз убеждалась — в искусстве игры благородные дамы и рыцари переплюнут любого актера. Правда, и фальшь распознают виртуозно. Но мне, кажется, поверили. Даже маг. Заваривая успокоительный отвар, он признался, что я вызываю у него странные чувства. И очень интересовался, нет ли у меня магов-родственников, хотя бы дальних.

Получив отрицательный ответ маг повздыхал, а потом осторожно предложил:

— Возможно, у вас есть зачатки. Редкий случай, что до этого возраста магия себя не проявила. Но такое бывает. Если хотите, можно попробовать развить их.

— Благодарю. Я подумаю над вашим предложением.

Покивав, маг удалился, и больше меня не беспокоил.

Дни потекли неспешной чередой. Чтобы не вызвать подозрений, я целыми днями сидела в компании Долоры и вышивала. Иголка колола пальцы, нитки путались, но добрая женщина списывала все на мое нездоровье. Шутка ли — испытать гнев ведьмы. Иногда Сири, младшая дочь Долоры, читала вслух какой-нибудь рыцарский роман. Дамы вздыхали, утирали слезы, а мне в это время удавалось отдохнуть от вышивки. Я складывала руки на колени и погружалась в грезы. Меня старались не трогать, памятуя о несчастной судьбе. Эх, знали бы, о чем думаю!

Но однажды я заслушалась по-настоящему. Нянька Сири взялась потчевать нас страшными сказками. И уж такое я никак услышать не ожидала!

— Давно это было. Еще деды наших дедов на свет не народились, как приключился в стране мор. Черная смерть ходила из города в город, из селения в селение, от замка к замку и из тех, кто видел её ужасный лик, выживал едва ли один десятый.

Стоило вдохнуть отравленный воздух, как кожа покрывалась страшными нарывами. Они назревали, лопались и раны истекали зловонным гноем.

Добралась болезнь и до наших краев. Небо заволокло дымом от погребальных костров, ибо земля отказалась принимать мертвых. Матери рыдали над умершими детьми, сыновья хоронили родителей… Казалось, смерть пыталась собрать все жизни до последней.

Вот в это-то время и появился в деревне колдун. Не боясь заразы, прошел сквозь марево страшных костров и остановился у стен замка. А правил тогда этими землями лорд Росс, смелый и благородный рыцарь. Вышел он на зов колдуна, и выслушал его слова, вселяющие надежду. Обещался пришелец прогнать заразу, но взамен просил позволения поселиться недалеко отсюда, в горах, и жить в довольстве и покое, за счет рыцаря и его потомков.

Подумал лорд Росс, оглядел изможденных домочадцев, посмотрел на небо, черное от гари. И согласился.

Рассмеялся тогда колдун, взмахнул руками, и исчез, как и не было. А вместе с ним и болезнь ушла. Ни один человек больше не умер, а те, кто болел — поправились.

Обрадовался лорд, послал искать колдуна, дабы отплатить добром за добро и сдержать слово, да тот сам объявился. Пришел за обещанной платой. И потребовал её слугами и припасами разными: сырами, солью, вином, тканями льняными и шелковыми…

Собрал лорд Росс обоз, отправил в горы, как колдун сказал. Глядь, а на скале, где до этого ни деревца, ни травинки не приживалось — замок стоит. И камни, из которых стены сложены — белее белого.

Добрым знаком посчитал это чудо лорд. И колдун тот у него ни в чем отказа не знал. В самый голодный год в замке и пища была, королевской под стать, и вино водилось.

Но вот умер лорд Росс, и сын его, прожив отмеренный срок, ушел следом. А колдун как и не старел. Жил и жил себе. За помощью кто приходил — помогал. И плату не брал. Да только вот пошел слух, что неладное в замке том творится. Стали пропадать в окрестностях люди. И ведь все больше женщины и дети… Находили их потом в горах, замученных насмерть. Да так, что при взгляде на тела кровь холодела в жилах.