Пленительная невинность - [4]

Семнадцать лет назад Джованни стал для тонущего Рафаэля спасательным кругом, светом в длинном темном тоннеле. Но при этом старик беззастенчиво манипулировал людьми. Сегодня весь вечер он стоял у стены, с довольной улыбкой наблюдая за происходящим, словно кукловод, дергающий за ниточки своих марионеток.

«Что бы ни задумал старик, разгребать все в конце концов придется мне», — подумал Рафаэль. А ведь у него и без того хватало проблем. Приходилось держать под контролем жадных родственников Джио, всегда готовых ударить Рафаэля в спину. Стоит хоть немного расслабиться — и они отберут у него все, чего он добился. Кроме того, ему приходилось заботиться о множестве своих родных, ничего не ожидая от них взамен. А тут еще Пия… Ни одна женщина не заставляла так быстро бежать кровь по его жилам, ни одна не вызывала в нем такого сильного физического влечения, как эта особа, притворяющаяся внучкой его крестного отца.

Глава 2

Этим же вечером, чуть позднее, Пия плыла в бассейне особняка Джио так быстро, словно за ней по пятам гнался сам дьявол. Впрочем, Рафаэль Мастрантино очень напоминал дьявола. До чего же он высокомерен! Пия вкладывала в каждый гребок рукой всю свою злость. Надо же было так случиться, что именно этот мужчина привлекает ее больше всех остальных! Она до сих пор чувствовала его руки на своей талии и прикосновения его бедра к своему бедру.

Пия застонала и окунула голову в воду. Единственное, чем можно быть довольной, несмотря на все насмешки Рафаэля и издевательства над ней, — она все-таки сумела его удивить.

Она и этот человек живут в параллельных мирах. Не будь Пия внучкой Джио, разодетой в пух и прах, он не только не стал бы с ней танцевать, но даже не посмотрел бы в ее сторону. «Вот только почему он так набросился на меня?» — недоумевала Пия.

Чувствуя, что руки начинают уставать, она решила выбраться из бассейна, но увидела стоящего на краю бортика Рафаэля. Его волосы цвета воронова крыла были заметно взъерошены, белая рубашка, расстегнутая до середины груди, обнажала крепкие мускулы, покрытые редкими черными волосками. В руках Рафаэль держал бутылку вина Пино Гриджио и два высоких бокала.

— Мне пришлось подкупить одного из слуг, чтобы узнать, где вы сейчас находитесь.

— Вы мне не нравитесь, мистер Мастрантино.

— Думаю, я нравлюсь вам слишком сильно, потому-то вы от меня и прячетесь.

Вот это нахал! Такие наглые типы Пии еще не встречались.

— Даже если мое тело считает вас выдающимся образчиком мужчины и тянется к вам, это еще не значит, что мой разум с ним согласен.

Черные глаза Рафаэля блеснули, нижняя губа насмешливо изогнулась.

— Значит, трепет ваших уст и сорвавшиеся с них чувственные стоны были лишь притворством? — Похоже, в его голосе прозвучало разочарование.

Пия вздохнула.

— Виной всему лишь гормоны. Только когда вы рядом со мной, они… — она пожала плечами, — они выходят из-под контроля.

— Можете звать меня просто Рафаэль.

— В этом нет необходимости.

Он поставил бутылку и стаканы на столик, затем сел в шезлонг, уперся локтями в колени и снова прошил Пию пристальным взглядом.

— Почему? Потому что вы собираетесь и впредь убегать от меня, едва я попытаюсь к вам приблизиться?

— Меня впечатляет, насколько вы богатый и могущественный человек. Вы возглавляете транснациональный автомобильный концерн, управляете финансами не только Джио, но и ваших родителей, а также своих многочисленных кузенов. Ну а я, со своей стороны, собираюсь потратить это лето на то, чтобы лучше познакомиться с Джио. Я согласилась присутствовать на балу лишь потому, что он много значит для дедушки. Так что шансы, что я еще хоть раз встречусь с вами, невелики.

— А что вы будете делать, когда лето закончится? — спросил Рафаэль.

— Мне не хотелось бы обсуждать эту тему. Нынешнее лето для меня — всего лишь время отпуска. Ведь когда я ехала сюда, даже не знала, поверит ли мне Джио. А у меня, между прочим, есть своя жизнь — далеко отсюда.

— А Джио в курсе ваших планов?

— Нет, — ответила Пия, начиная терять терпение, и тихо спросила: — Почему вы так на меня смотрите?

— Вы сейчас совсем не такая, какой были на балу, словно совсем другая женщина.

— Весь вечер я боялась пролить что-нибудь на свое дорогущее платье, ведь у меня есть привычка попадать в еще худшие переделки, чем мои ученики. Мне было некомфортно в контактных линзах, которые я обычно не ношу, и в макияже, напоминающем боевую раскраску. А эта сложная прическа… Наконец, мои волосы снова лежат, как им удобно, — Пия коснулась уже почти подсохшей пряди своих вьющихся волос.

— Вы сказали, ваши ученики?

— Я преподаю физику пятиклассникам.

Во взгляде Рафаэля мелькнуло удивление. Он всмотрелся в ее мокрое лицо, задержав взгляд на губах Пии, а затем — на ее плечах.

— Учительница начальной школы? Вы начинаете вызывать у меня любопытство. А это редкий случай.

Пия удивленно воззрилась на Рафаэля, не веря своим ушам.

— Почему вы так настроены против меня?

Лунный свет ласкал его смуглую шею и мускулистую грудь. Рафаэль наклонил голову, и дьявольская усмешка искривила его губы.

— Если не считать, что вы манипулируете стариком и его явной привязанностью к вам?