Плененный тобой - [53]

Глядя на Гидеона, я пела ему о своем пути к нему через откровенные стихи песни, рассказывая ему какой он удивительный. Даже сквозь музыку я слышала смех из-за моего отвратительного голоса. Но мой собственный столик взорвался ободряющими возгласами, как я и ожидала.

Я выбрала песню "Brave". Надо было быть храброй, как название песни, чтобы спеть это. Ну, или сумасшедшей.

Я сосредоточилась на своем муже, который сидел не смеясь, даже не улыбаясь. Он просто пристально смотрел на мое лицо, когда я вещала ему с помощью слов Сары Бареллис, что хочу, чтобы он был храбрым и не боялся говорить о себе.

Легко запоминающаяся композиция плюс мастерство группы, которая мне подыгрывала, начали побеждать над смехом толпы, ну, более или менее, и они стали мне подпевать. Мое сердце укрепило голос, давая силу, чтобы передать мои мысли, предназначенные только для Гидеона.

Ему нужно было прекратить молчать. Он должен рассказать семье правду. Не ради меня, не ради них, а ради себя самого.

Когда песня закончилась, друзья вскочили на ноги и зааплодировали, а я усмехнулась, напряженная. Я отвесила щедрый поклон и засмеялась, когда незнакомцы за столиками в передней части сцены, превозносили меня в незаслуженной похвале. Я знала свои сильные стороны. И мое пение - не одна из них.

- Это было чертовски здорово! - закричала Шауна, когда я вернулась за стол, и схватила меня в крепкие объятия. - Ты всех сделала, красотка!

- Напомните мне, чтобы я вам отомстила за этот позор, - сказала я сухо, чувствуя как жар разливается по лицу, когда вся наша компания кинулась нахваливать меня. - Вы это заслужили.

- Ах, детка, - протянул Кэри, его зеленые глаза блестели от смеха, - ты не можешь быть хороша во всем. Для меня это нереальное облегчение знать, что у тебя тоже есть недостатки.

Я показала ему язык, взяла свежий коктейль из водки с клюквой и села на прежнее место.

- Твоя очередь, любовничек, - подначивал Гидеона улыбающийся Араш.

Мой муж кивнул и посмотрел на меня. Лицо не выражало ни единого намека на его мысли, я начала волноваться.

Не было мягкости на губах или в глазах, ничего, чтобы дать мне ключ.

И вдруг, какой-то идиот начал петь "Золотую".

Гидеон напрягся, его челюсти сжались. Схватив за руку, я сжала его ладонь. У меня отлегло от сердца, когда он сжал ее в ответ.

Он поцеловал меня в щеку и направился к сцене, с легкостью лавируя между людьми. Я смотрела ему вслед, наблюдая, как женщины поворачивают за ним головы. Безусловно, я была предвзята, но я уверенно могла сказать сейчас, он был здесь самый яркий и заметный человек в зале.

Серьезно, быть мужчине настолько сексуальным, следует запретить законом,

Я посмотрела на Араша и Арнольдо.

- Кто-нибудь из вас слышал, как он поет?

Арнольдо покачал головой. Араш рассмеялся.

- Черт, нет. Если повезет, он будет петь, как ты. Как говорит Кэри, он не может быть хорош во всем, иначе мы все должны будем возненавидеть его.

Парень закончил свое выступление. Мгновение, и Гидеон оказался на сцене. Не знаю почему, но мое сердце начало стучать так сильно, будто бы я сама оказалась там. Мои ладони вспотели, я вытерла их о ткань юбки.

Я боялась чувства, которое может возникнуть при виде Гидеона на сцене. И более того, я ненавидела мысль, что пусть Бретту и трудно было подражать, но исполнение «Золотой» даже тем, кто далек от успеха с микрофоном в руках, слишком близко сближало два разных мира.

Гидеон схватил микрофон и снял его с подставки так, будто он проделывал подобное тысячу раз. Женщины в аудитории сошли с ума, выкрикивая комплименты и непристойности, которые я предпочла проигнорировать.

Мужчина в прекрасной физической форме, с явным доминированием и уверенностью в себе, все это делало его нереально крутым.

Он был похож на человека, который знал, как оттрахать женщину до потери чувств. Да Боже, он так всегда и поступал!

- Эта песня, - объявил он, - для моей жены.

Гидеон взглядом подал сигнал группе, чтобы они начинали. Мой пульс участился от знакомых звуков.

- Lifehouse! - воскликнула Шауна, хлопая в ладоши. - Обожаю их!

- Он только что назвал тебя свое женой! - кричала Мегуми, опираясь на меня. - Ну, не счастливица ты, а?

Я даже не взглянула на нее. Я не могла. Мое внимание было приковано к Гидеону, который смотрел на меня и пел, рассказывая мне чувственным хриплым голосом, как он отчаянно нуждался в переменах и как изголодался по правде.

Он отвечал на мою песню.

Мои глаза горели, а сердце начало биться в другом ритме. Неужели я думала, что он был бесстрастным? Боже, он убивает меня, обнажая свою душу, низким тембром своего голоса.

- Твою мать, - восхитился Кэри, глядя на сцену. - Мужик-то умеет петь!

Я тоже застыла на месте, завороженная, ловила его сообщение о попытках угнаться за мной и как он все сильнее влюбляется в меня. Я заерзала в кресле от нетерпения.

Гидеон завладел всеобщим вниманием в баре. Из всех голосов, прозвучавших сегодня, у него был по-настоящему профессиональный уровень. Он стоял под лучом прожектора, с нешироко расставленными ногами, элегантно одетый, и пел рок-песню так прекрасно, что я даже представить себе не могла, что ее можно спеть иначе.