Плененный любовью - [10]
Грегор решительно встретил взгляд короля.
– Да.
– В его защиту, сэр, скажу, что это был довольно симпатичный паршивец, – добавил Максорли с ухмылкой. – И мы выяснили одну очень важную деталь.
– И что же это? – подозрительно осведомился король, ожидая подвоха.
– Слухи ошибаются: Стрела не только разбивает сердца, но и сам им обладает.
– Отвали, Ястреб! – выдохнул Грегор.
Но проклятый пират все ухмылялся.
Король, казалось, тоже сдерживал смешок. Репутация Грегора была всем хорошо известна. Но раз женщинам так нравится вешаться ему на шею из-за такой глупости, как внешность, то почему он должен их останавливать? Грегор и не собирался чувствовать себя виноватым за отсутствие взаимных чувств.
– И других проблем не было? Кэмпбелл и Дуглас доложили, что им удалось держать англичан достаточно долго, чтобы открыть ворота и сбежать. Но они опасались, что вы можете оказаться в ловушке.
Именно так все и вышло, но с присущим горцам даром все преуменьшать Макруайри просто сказал:
– Ничего, с чем мы бы не справились, сир.
Роберт Брюс получил корону не за глупость. Он сощурился на человека, бывшего когда-то одним из самых страшных пиратов на Западных островах.
– Однако вам троим на обратный путь потребовалась неделя. Мой лучший моряк хромает, лучник не может поднять руки, а твои ребра перевязаны, словно у мумии.
– Я же не сказал, что проблем вообще не было, – увильнул Макруайри. – Я сказал, что не было ничего, с чем бы мы не могли справиться.
– Мне кажется, ты слишком много времени провел рядом с моей милой свояченицей, Змей, и начинаешь говорить как чертов законник!
Джанет Мара, сестра первой жены Брюса, была замужем за Юэном Ламонтом, а эта девчонка могла заговорить до умопомрачения кого угодно.
Грегор стремительно терял терпение. Позорное пятно от провала не может быть хуже выгораживаний соратников.
Он вышел вперед и коротко изложил, как они отправились за Кэмпбеллом и Дугласом, опасаясь, что тех схватили, а вместо этого сами попали в окружение. Им удалось с боем прорваться через три десятка солдат, но его ранили мечом в руку, Макруайри сломал несколько ребер, когда его ударили молотом, а стрела попала в ногу Максорли, когда они удирали из замка. Из-за того, что остальным пришлось бежать, оставив их без лошадей, с англичанами на хвосте и истекающей кровью ногой Максорли, они решили, что будет лучше залечь в безопасном месте в деревне, пока англичане не бросят свои поиски.
– План неплохой, – сказал король, кивнув.
Грегор сдержал гримасу.
– Так оно и было.
– Но?
Черт, собственные зубы не так больно выдирать! – Но о нашем присутствии стало известно, и англичане окружили коттедж, где мы скрывались. К счастью, прежние постояльцы вырыли яму под полом, чтобы хранить припасы на зиму, и мы спрятались там, пока солдаты искали.
– Должно быть, вам было не слишком удобно.
Это еще слабо сказано. Трое широкоплечих, хорошо за шесть футов ростом воинов, стиснутые в пространстве не больше чем пять на пять футов почти целый час, – это был ад.
– Хорошо, что мой кузен так приятно пахнет от всех этих ванн, – сказал Максорли, намекая на всем известную тягу Макруайри к чистоте. – Все пространство благоухало, словно розы.
Макруайри одарил кузена холодным, я-воткну-тебе-нож-в-спину-когда-ты-меньше-всего-это-ожидаешь, взглядом, за который он и получил свое боевое прозвище Змей.
– Вам чертовски повезло, что вас не схватили, – сказал Брюс.
Никто с ним не спорил.
Король откинулся в кресле и в задумчивости скрестил руки.
– А кто-нибудь собирается рассказать мне, как стало известно о вашем присутствии в деревне?
Грегор, не оборачиваясь, понял, что Максорли едва сдерживает смех и умирает от желания бросить какую-нибудь колкость – особенно учитывая, что это была одна из его любимых тем для шуток. Странно, что за семь лет она ему не надоела.
Рот Стрелы сжался в суровую линию:
– Похоже, дочка фермера не смогла удержать язык за зубами и решила сообщить нескольким подружкам, где мы скрываемся.
– Нескольким? – произнес Максорли. – Предприимчивая девица продала больше дюжины билетов за возможность поглазеть на «самого красивого мужчину, которого ей доводилось видеть», – прибавил он нараспев мечтательным голосом шестнадцатилетней девчонки, от которого Грегору захотелось двинуть кулаком по его широкой ухмылке.
– Билеты? – спросил Брюс недоверчиво. – Ты ведь это несерьезно?
Макруайри кивнул, усмехаясь:
– Ага, полпенни за штуку. И все эти годы нам удавалось глядеть на него совершенно бесплатно.
Грегор стрельнул в него взглядом. Теперь и Макруайри будит шутить? Господи, ад и вправду замерз!
– А я говорил тебе не снимать шлем, – сказал Максорли, по-прежнему ухмыляясь.
– Все три дня? – раздраженно ответил Грегор, запустив в волосы пальцы.
Все это чертовски нелепо. Столько проблем из-за этого проклятого лица!
Хотя, надо признаться, бывали времена, когда оно не всегда было проклятьем – прошлой ночью в таверне, например, с той хорошенькой резвой служанкой, которая залезла к нему в постель. Однако как можно воевать с таким лицом?
