Плененная королева - [160]

– Король прекратил выплачивать ему содержание, – продолжал архидьякон, – и у Молодого Короля, естественно, закончились деньги. Он с герцогом Жоффруа начал грабить монастыри и гробницы, они захватывали деревни и требовали выкуп. Молодой Генрих стал главарем разбойников и грешников. Мне трудно говорить вам об этом, но только в прошлом месяце он ограбил святилище в Рокамадуре, похитил алтарные сокровища и знаменитый меч Роланда, и на все это в ужасе смотрели паломники.

Алиеноре невыносимо было думать о том, что ее сын превратился в такое чудовище. Но искупить подобные преступления невозможно. Тогда почему же Господь послал ей этот сон? Чтобы показать, что милосердие Его безгранично? Раскаялся ли Молодой Генрих перед концом?

– И тут жизнь Молодого Короля внезапно пресеклась, – продолжал Агнелл. – Он заболел тяжелой формой дизентерии и лихорадкой. Его отнесли в дом в городке Мартель и, поскольку положение было тяжелым, спешно вызвали епископа Ажена. Молодой Король исповедовался ему во всех своих грехах. – (Алиенора безмолвно вознесла молитву благодарности.) – Понимая, что его состояние безнадежно, Молодой Генрих попросил позвать своего отца-короля. Но, как мне говорил сам король, он подозревал, что это ловушка, а потому отправил сыну письмо, в котором выражал надежду, что после выздоровления они помирятся. А в знак прощения послал кольцо с сапфиром.

Взгляды Агнелла и Алиеноры встретились. Кольцо с сапфиром!

– Не помню, чтобы Генрих носил такое кольцо, – с удивлением сказала она, – но я видела его в моем сне так же ясно, как вижу теперь вас.

– Он взял кольцо из своей сокровищницы. Оно принадлежало королю Генриху Первому.

– Удивительно, – прошептала Алиенора. – Если раньше я только предполагала, что этот сон послал мне Господь, то теперь я в этом уверена. Иначе откуда бы я узнала про кольцо с сапфиром?

– Пути Господни воистину неисповедимы и чудесны, – ответил Агнелл.

– Теперь я чувствую себя немного лучше, – проговорила Алиенора набирающим силу голосом. – Думаю, что я в силах выслушать остальное.

– Я почти закончил рассказ, миледи. В конце раскаяние за грехи настолько возобладало в Молодом Короле, что он попросил надеть на него власяницу и плащ крестоносца, после чего лег на ложе из пепла, на шею ему надели петлю, а в ноги положили голые камни, как подобает раскаявшемуся грешнику. Пока он лежал так, ему принесли присланное отцом кольцо и Молодой Генрих попросил короля проявить милосердие к вам, прекратить ваше долгое заключение, а еще попросил всех своих сообщников умолять короля отпустить вас на свободу.

Его последние мысли были о ней, о матери. На краю смерти сын просил освободить ее. Сердце Алиеноры наполнилось радостью. Она не могла произнести ни слова.

– В тот же вечер душа его отошла, – завершил рассказ архидьякон. – Он умер мирно.

– Ему было всего двадцать восемь, – прошептала Алиенора, у которой перехватило дыхание.

– Молодой Генрих был молод годами, но если говорить о его жизненном опыте, то его хватит на много лет, – заметил Агнелл.

Несколько минут они помолчали.

– Генрих, наверное, горько сожалел, что не пошел к сыну, когда тот умирал, – наконец произнесла Алиенора. – Как он воспринял известие о смерти Молодого Генриха?

– Король был безутешен, миледи. Он упал на землю и горько оплакивал смерть сына. Он так сильно горевал, что его встревоженный секретарь был вынужден упрекнуть его в избыточной скорби.

Алиенора вдруг обнаружила необъяснимое желание, потребность утешить Генри. «Это был наш сын, плоть от нашей плоти, кровь от нашей крови, – в отчаянии думала она. – Мы зачали его в любви и радости и должны оплакать его в любви и сострадании. Мы должны разделить наше горе». Увы, этому явно не суждено случиться. Если бы Генри хотел залечить свои душевные раны в час их страшной скорби, то приехал бы сюда. Мучить себя было бессмысленно.

– Добрый отец, где упокоился мой сын? – спросила Алиенора.

– Его тело, облаченное в коронационные одеяния, захоронено у высокого алтаря в Руанском соборе. А внутренности по просьбе короля захоронили в монастыре Гранмон, который, к несчастью, был недавно ограблен Молодым Королем. Я счастлив сообщить вам, что братья приняли его останки в духе всепрощения.

Алиенора хорошо знала Гранмон. Это был один из любимых монастырей Генриха, он сам его основал. И говорил, что хочет упокоиться там.

Позднее, стоя на коленях и молясь, Алиенора говорила себе: «Нет сомнений в том, что смерть Молодого Генриха сделает жизнь короля безопаснее, а Ричарда – неоспоримым правителем Аквитании и к тому же наследником английской короны». Агнелл сказал ей, что, узнав о трагедии в Мартеле, отряды бунтовщиков немедленно распались, а сами они бежали. А потому после смерти Генриха Ричард, ее Ричард, будет иметь все, кроме Бретани. Может быть, орлица в конечном счете обретет радость в третьем птенце.

Алиенора молилась за свою невестку, овдовевшую Маргариту, теперь ставшую никем и бездетную. Можно не сомневаться, Генри пожелает сохранить Вексен, ее приданое, за собой, хотя Алиенора полагала, что король Филип не обрадуется этому. Что ж, по крайней мере, Маргарита молода и имеет шансы снова выйти замуж – у нее еще вся жизнь впереди. «В отличие от меня, несчастной пленницы, – скорбно подумала Алиенора. – Мне шестьдесят один, моя осень уже наступила. Что остается мне?»