Племенной клан Лянь - [18]

Это…

Фиолетовый кристалл, лежащий около его сердца, заставил И Юня потерять дар речи. Что вообще такое этот фиолетовый кристалл?

— Юнь’эр, как ты?! Не пугай так сестрёнку! — Цзян Сяожоу увидела, что неподвижное тело И Юня шевельнулось, и теперь у неё было глупое выражение лица.

— Я в порядке, сестрёнка Сяожоу. Я… В полном порядке… — сказал И Юнь и почувствовал что-то неладное. Как только он сказал последнее слово, он почувствовал, что в его животе что-то забурлило.

— Буэээ! — без предупреждения, острое чувство тошноты захлестнуло И Юня, а потом его вырвало.

Ранее, когда он копал яму, И Юня рвало только желудочным соком, так как желудок был пуст, но на этот раз всё было по-другому. Сейчас он извергал из себя сгустки чёрной крови, от которой сильно воняло!

Это привело Цзян Сяожоу в ужас. В этом мире рвота была равносильна смертному приговору.

И Юня рвало без остановки. Помимо рвоты, он обильно потел особо вонючим и липким потом, напоминающим чёрную грязь.

Видя, как И Юня рвёт, и как у него обильно сочится пот, Цзян Сяожоу никак не отреагировала на вонь, заполнившую дом, она лишь быстро вскочила, чтобы вытереть этот пот и похлопать И Юня по спине.

— Юнь’эр, Юнь’эр, не пугай сестрёнку. Что с тобой случилось? Что случилось? — голос Цзян Сяожоу сильно дрожал.

У И Юня не было и шанса ответить, он лишь продолжал извергать из себя чёрную кровь. Но было странным, что он не чувствовал слабости, даже наоборот, ему стало намного лучше, чем когда-либо прежде. И кроме пустого желудка и адского голода, он ощутил, как его тело словно переродилось, избавившись от всего лишнего.

И Юнь чувствовал, что мог сейчас съесть целого ягнёнка и поросёнка, если бы они были перед ним.

— Сестрёнка, я в порядке, просто очень голоден, и мне… Мне нужно помыться.

Липкий пот покрывал его тело, словно оболочка из грязи, и это было очень неприятно.

— И Юнь, ты хочешь есть? — услышав слова И Юня, Цзян Сяожоу была счастлива. С древних времён, одним из признаков здоровья было чувство голода.

К примеру, «Лянь По (китайский полководец эпохи Троецарствия) настолько стар, насколько голоден» или Чжугэ Лян (известный военачальник периода Сражающихся царств), который сдерживал врагов, притворяясь, что много ел. В обоих случаях аппетит показывает хорошее состояние здоровья.

И этот критерий был достоин быть в качестве эталона хорошего здоровья.

Цзян Сяожоу вытерла слёзы и бросилась готовить. Пока варилась каша, она подготовила воду для купания и помыла пол от рвоты.

И Юнь с комфортном принял ванну. Он никогда не чувствовал себя лучше.

Странным было то, что после ванны И Юнь ощутил, что его зрение стало лучше. Он мог чётко видеть капельки воды на деревьях с расстояния в 8 метров.

Ого!

И Юнь был слегка ошеломлён, но прежде, чем он успел об этом поразмышлять, его окрикнул знакомый голос:

— Юнь’эр, каша готова! Иди кушать!

— Хорошо! — И Юнь уже ощущал приятный аромат готовой каши.

Странно, раньше у него были проблемы с глотанием этой противной каши, но сейчас она казалась сладкой и вкусной.

И Юнь быстро умял две полные тарелки каши и чувствовал, что стоит каше попасть в желудок, как она тут же переваривается. Даже после двух тарелок он всё ещё был голоден, однако чувствовал себя обновлённым, и что его переполняет сила.

— Юнь’эр, тебе уже лучше? — рядом с И Юнем сидела Цзян Сяожоу и наблюдала за ним, при этом сама ничего не ела. Она надеялась, что, возможно, И Юню теперь стало действительно лучше!

Пускай Цзян Сяожоу и не была врачом, но она знала, что это было как-то связано с очищением кровеносных сосудов.

Если подумать, кровяная рвота И Юня выглядела довольно ужасно, но это была не обычная кровь, а чёрная.

Возможно, это была старая кровь в желудке И Юня. Скорее всего, это хорошо, что она вышла наружу.

Также пот И Юня был очень грязным. Рвота чёрной кровью и чёрный пот, хорошо ли это для И Юня?

— Сестрёнка, я в порядке. Я никогда не чувствовал себя лучше, чем сей… — не успев закончить фразу, И Юнь почувствовал, что кто-то очень мягкий крепко обнял его.

— Это замечательно, что ты здоров. Ты так напугал свою сестрёнку… — нежно сказала Цзян Сяожоу. В этих диких землях так много убийств, унижений и смертей, а эти брат с сестрой были друг другу словно родные.

Она крепко обнимала И Юня, боясь, что если сейчас отпустит, то потеряет его навсегда.

После долгих объятий, Цзян Сяожоу утёрла слёзы и внимательно осмотрела И Юня. А после, убедившись, что он в порядке, сказала:

— Ты ранее упомянул имя Лянь Чэнюя, это он тебе навредил?

И Юнь немного помедлил, а потом кивнул головой:

— Сестрёнка Сяожоу, я думаю, что Лянь Чэнюй запал на тебя!

От слов И Юня, Цзян Сяожоу покраснела:

— Ты ещё маленький, не говори ерунды.

Это действительно странно в 12 лет говорить подобное.

— Лянь Чэнюй ужасный человек! — сказала Цзян Сяожоу, слегка скрежетнув зубами. Она была зла на Лянь Чэнюя, который посмел навредить её брату, но она была бессильно против него, ибо он был слишком силён. У него в подчинении были все люди из лагеря подготовки воинов.

«Бух!»

Вдруг раздался громкий звук. Цзян Сяожоу развернулась в прыжке, и увидела, как дверь открыли пинком. И в этот момент в дом ворвался огромный детина…