Плавание на «Индеворе» в 1768-1771 гг. - [16]

Кук не обследовал в Тихом океане часть, расположенную к югу от 40° ю.ш. между меридианом юго-восточной оконечности Австралии и 100° з.д. В более высоких широтах между 125 и 100° з.д. треугольник с основанием на 40° ю.ш. и с вершиной, лежащей на 22° ю.ш. и 140° з.д., также оставался после первого плавания Кука «белым пятном». Кук пришел к заключению, что в этом треугольнике вряд ли расположен Южный материк или какая-либо его часть, но «…что может находиться к югу от этой широты, — добавлял он, — я не знаю». Таким образом, после первого плавания Кука возможная северная граница Южного материка опустилась в центральной части Тихого океана к 40° ю.ш.

Трудно переоценить значение исследовательских работ, выполненных Бенксом, Соландером и Паркинсоном. Натуралисты первой экспедиции открыли десятки новых эндемичных видов растений и животных, неизвестных в северном полушарии, зарисовки Сиднея Паркинсона и образцы флоры из гербария Соландера и Бенкса в. течение многих десятилетий сохраняли для европейских ботаников первостепенный интерес (Недавно американский ботаник Э. Мерилл опубликовал чрезвычайно интересную работу «The Botany of Cook’s voyages» («Chronica botanica», XIV, n 5 6, 1954), которая выходит далеко за рамки чисто исторического обзора Опираясь на материалы, собранные в Океании натуралистами экспедиций Кука, Мерилл решительно выступает против концепции Тура Хейердала, считающего, что прародину полинезийцев следует искать на американском материке). Немалое значение имели данные по этнографии островов Общества и Новой Зеландии.

Таковы были географические итоги кругосветных плаваний Джемса Кука. Однако не площадью новооткрытых земель и не дистанциями пройденных путей измеряются общие итоги его деятельности.

Географически Австралию открыл не Кук, но именно он открыл Австралию и Новую Зеландию для европейской колонизации. Вести о зеленых берегах бухты Ботани-Бей возбудили в Англии огромный интерес к Новой Голландии.

В 1788 г. началась колонизация юго-восточной Австралии, и сперва бухта Ботани-Бей, а затем соседняя бухта Порт-Джексон стали очагами британской экспансии на пятом материке.

В Новой Зеландии, где англичане окончательно утвердились в 1840 г., маори в результате почти тридцатилетней войны были большей частью истреблены; остатки коренного населения лишь в жестокой борьбе завоевали себе право на существование.

То же произошло и на других островах, ибо европейская экспансия распространялась в южных морях подобно чуме. Сперва на Таити утвердились английские миссионеры, а в 40-х годах XIX в. французы захватили этот и другие острова Общества и Маркизские острова и спустя короткое время превратили в каторжную колонию Новую Каледонию.

Таковы были исторические последствия плавания Кука.

Таити и Новая Зеландия в 1769–1770 гг

Таити. Открытие на островах Полинезии народов с относительно высоким уровнем материальной культуры вызвало у европейских мореплавателей своеобразную психологическую аберрацию.

Спутникам Бугенвиля, на которых огромное влияние оказали воззрения Руссо, ненавистника растленной европейской цивилизации, казалось, что острова, обретенные в далеких южных морях, — это истинная обетованная земля, где люди живут в полном согласии с законами природы. Врач экспедиции Бугенвиля Филибер Коммерсон писал о Таити: «…остров этот предстал предо мной в таком свете, что я назвал его Утопией, или Страной счастливых», т. е. тем именем, которое дал своей идеальной республике Томас Мор. «И как раз такое название достойно страны (быть может, единственной на земле), где люди живут не зная ни пороков, ни предрассудков, без забот и раздоров. Рожденные под прекраснейшим небом, вскормленные плодами почвы, которая несметно богата, даже не будучи возделанной, управляемые скорее отцами семейства, чем королями, жители этой страны знают только одного бога и имя ему Любовь».

Идеалы автора «Новой Элоизы», воспринимавшего примитивный общественный строп американских индейцев как живое отрицание нелепого социального устройства феодальной Европы, были чужды Куку — трезвому наблюдателю, человеку с умом сугубо практического склада. Необходимые для сравнительной оценки эталоны он искал не в произведениях Томаса Мора и не в философских трактатах Жан-Жака Руссо. Англия с ее сословной иерархией, вопиющими социальными контрастами и культом частной собственности давала Куку эти эталоны; при этом ему, разумеется, и в голову не приходило, что путешествие на Таити было экскурсией в иную историческую формацию, которая в Линкольншире или Норфолке ушла в прошлое в эпоху британских походов Юлия Цезаря. Ни один современник Кука не знал, какие фазы прошло человеческое общество на начальных этапах своего развития. Структура первобытнообщинного уклада была мало еще изучена в XVIII в. Раннее прошлое человечества стало известно лишь спустя столетие после первого путешествия Кука. Поэтому вполне естественно, что многое из того, что Кук наблюдал на островах Общества, было ему непонятно. Кук, например, неоднократно отмечал, что обитателям островов Общества и Новой Зеландии свойственны «воровские» наклонности. Но Кук не подозревал, что понятие общинной собственности, которое в значительной мере определяло этические нормы полинезийцев, оправдывало в их глазах такие действия их соплеменников, которые в Англии карались отсечением руки или виселицей.