Плато Янгеля - [63]

Изображение на дисплее исчезло, осталась только масштабная сетка.

– Это, что ты сделал? – Возмущенно спросил Гуревич. – Зачем вообще все выключил?

– Не выключил, сейчас идет очистка экрана от прежнего изображения. Это сделано, чтобы прежняя сырая информация не маскировала и не искажала декодированную. – Мальков, видя, что еще больше запутал неподготовленные мозги ВРИО мэра и полицейских, добавил. – Если говорить подробнее, то сейчас начал работать режим, когда дешифратор транслирует видео не сразу на дисплей, а передает информацию в компьютер, где она распознается искином и интерпретируется в понятные нам образы. Именно таким методом были получен кролик, виденный вами ранее. Но в памяти компьютера есть и другие…

– Нам кролики ни к чему, – пробурчал Денис Давидович, и встрепенулся. Неожиданно его глаза округлились. – Бля, а это что?

Матвей посмотрел на дисплей и тоже опешил – на экране замельтешили мелкие цветные фрактальные фигуры. Несколько секунд искусственный интеллект демонстрировал им замысловатый танец разноцветных треугольников, затем они стали собираться в градиентно[10] заполненные радужные многоугольники. Изображение постоянно менялось, маленькие объекты объединялись, стремительно превращались в большие, а затем еще большие. Занимая все большую площадь изображения, фракталы быстро трансформировались в странно окрашенные, но все равно зримо узнаваемые геометрические фигуры – треугольники, круги, квадраты и прочие многоугольники. Затем все мигнуло, движение прекратилось, картинка замерла, представив ошеломленным зрителям большое серое пятно, с четко очерченными неровными границами, и едва различимым пятном в центре.

* * *

– И это все, на что способен твой интеллект? – С издевкой спросил коротышка. – Хрень это, а не обработка!

Видимо накануне такие же мысли пришли в голову и моазовцам – вчерашний оператор вновь изменил режим работы «фестиваля». Дисплей запорошило мелкой густой сеткой, сквозь которую просматривалось, что-то большое и темное. Но что это разглядеть не удавалось.

– Убери это! – Потребовал ВРИО мэра. – Мешает рассмотреть!

– Все, что можно было сделать, я уже сделал, включил вчерашнюю базу распознанных образов. Мы обрабатываем запись, то есть уже полученное моазовцами изображение, все изменения в режимы работы, вносят они, мы только наблюдаем за полученным и обработанным искусственным интеллектом результатом. – Ответил Матвей. – Понимаете? Ну это же просто! То, что вы сейчас видите, это запись, мы только наблюдаем то, что видели они. Наберитесь терпения и наблюдайте, моазовцы наверняка что-то предпримут, им информация еще нужнее, чем нам.

И действительно, изображение в очередной раз дернулось, видимо Бертон тоже решил подробнее рассмотреть полученную информацию. Несколько секунд ушло на новую адаптацию бортового искина и на дисплее появилось обработанное компьютером изображение. Мальков увидел, как на темном сером фоне стало проступать что-то более темное. Прошло еще несколько томительных мгновений, темнота в центре начала разбавляться желтизной, миновало еще две-три секунды работы искин, после чего на дисплее появилось вытянутое, грязно-желтое образование с размытыми границами. Затем это пятно стало увеличиваться, превращаться в овальную кляксу неправильной формы с двумя отростками на противоположных концах.

– Что за… хрень? – ВРИО мэра засопел прямо над ухом Матвея.

Мальков, завороженно наблюдавший метаморфозы, происходящие на экране, не ответил.

Отростки, справа и слева от основной «кляксы», между тем, сформировались в почти прямые линии, уходящие за границы дисплея. В середине пятна, ближе к его южной части, тоже наметились изменения, там стал проявляться еще один объект с неясными очертаниями. Искусственный интеллект, не имея указания оператора, почему-то присвоил этому новому объекту фиолетовый цвет, теперь на дисплее стал четко виден песочно-желтый неправильной формы овал с диагональными прямыми отростками слева вверху и справа внизу. Посреди овала красовалась вытянутая фиолетовая блямба.

– Это что? – Непонятно у кого спросил Денис Давидович. В голосе ВРИО мэра чувствовалась растерянность.

Гуревичу никто не ответил и нетерпеливый коротышка подался вперед.

– Вот это, это что? – Требовательно повторил вопрос ВРИО мэра. Перед носом Матвея мелькнул тянущийся к дисплею маленький палец Гуревича. – Это, я спрашиваю, что?

Ох, с каким бы удовольствием Мальков бы шлепнул по этой руке, да нельзя, какая-никакая, а городская власть. Хотя, с другой стороны, чего он вопросы задает, знает же, отвечать некому. Матвею самому интересно, что это, но у кого спрашивать?

Арбалетовец остановил воспроизведение, увеличил изображение, навел курсор на изучаемую область экрана.

Но на вопрос ВРИО мэра, вместо Матвея, ответил компьютер. Справа от отметки курсора появился баннер с пояснением – «In this volume there is a delay in response, there is probably a cavity».

– О, как! – Вырвалось у прочитавшей эту же надпись, женщины. – Денис Давидович, вы видите?

– Что вижу? – Возмутился ВРИО мэра. – Тут на английском, вы на человеческий язык включите!