Плата за успех. Откровенная автобиография - [9]

И мне хочется с вами поделиться. Знаете, что принесло мне удачу? Когда я ехала на конкурс, у меня с собой было черное перо — украшение для волос в этом спектакле Майи Плисецкой. Ведь я знала, что мне предстоит танцевать партию Одетты и Одиллии в «Лебедином озере». Мне его тогда дали напрокат в музее балета. И когда Майя Михайловна узнала, что я победила в этом конкурсе, она подарила мне это перо, даже не будучи знакомой со мной лично. Просто сказала: «Отдайте в дар этой талантливой девочке». Впоследствии, когда я уже встретилась с Майей Михайловной Плисецкой, мы вспоминали этот случай. Потому что ее перо еще не раз служило добрым оберегом. Подробнее я описала это в главе «Большой театр».

А Юрий Николаевич Григорович так просто после этого конкурса стал моим персональным ангелом-хранителем в моей творческой жизни.

И штрихом к моей победе стало то, что я все-таки станцевала балет «Жизель» сразу по возвращении с конкурса. Да, сил практически не оставалось, но ощущение победы, тот кураж, который охватил меня в те дни, не позволил мне отказаться. Вот так я впервые выиграла на балетном конкурсе.

А тот добрый человек, который в трудную минуту выручил нас, помог мне и маме с билетами, навсегда поселился в моем сердце. И несмотря на то, что я так и не узнала, кто он, не узнала даже его имени, я часто с добротой и теплом вспоминаю о нем, поминаю его в своих молитвах.

* * *

Но, слава Богу, дни Вазиева в Мариинском театре были уже сочтены. Вскоре он уехал в Милан, где едва не развалил труппу. Но, к счастью, в Италии сильно профсоюзное движение, и профсоюз балетных артистов не дал ему так развернуться, как в Мариинском. И из Милана его выгнали — за домогательство к балеринам, за деспотичность, за коррупцию — в общем, за все то, чем он так «блеснул» в Мариинском театре.

И несмотря на все трудности, на все козни, на все преграды, с которыми я столкнулась, входя в мир балета на профессиональной сцене, Мариинский театр я всегда вспоминаю с теплотой. Свет всегда побеждает тьму. Доброе в конечном итоге всегда заслонит собою злое. Внесите даже самый маленький огонек света в темную комнату — и сразу станет светлее. А тьма — она и есть тьма. В темной комнате темнее не станет. А у меня много светлого и доброго связано с Мариинским. Я всегда с такой теплотой вспоминаю моих замечательных, блистательных партнеров, которых подарил мне этот период моей жизни. Андриса Лиепу, Константина Заклинского, Александра Куркова, Андрея Яковлева, Фаруха Рузиматова, Виктора Баранова… Подарил мне прекрасного друга Евгения Иванченко. В этом театре мне посчастливилось репетировать балет «Баядерка» с самой Галиной Улановой и поработать с Изабель Фокиной — правнучкой легендарного Михаила Фокина, поставившего «Умирающего лебедя» для Анны Павловой. А сколько было интересных гастролей, сколько поездок — не перечесть. Ведь я представляла Мариинский театр во многих странах мира, на разных прославленных сценах. Был даже случай, когда я танцевала «Щелкунчика» в двух разных странах в течение одних суток! Мы тогда приехали в Японию, там был балет 31 декабря, а после сразу вылетели в Лондон, где должны были танцевать тот же балет уже 1 января. С учетом разницы во времени получилось два «Щелкунчика» в одну новогоднюю ночь — это было потрясающе!

Змеиное царство

«Клубок целующихся змей

В конце концов себя изжалит.

На адском медленном огне

Себя когда-нибудь изжарит»

В 1998 году проходили «обменные» гастроли Большого и Мариинского театров. Артисты Большого приехали в Санкт-Петербург, а наша труппа отправилась в Москву. Так как Вазиев все еще был у руля Маринки, естественно, меня на эти гастроли не взяли. Но так как меня всегда волнует вопрос поддержания физической формы, я попросила артистов Большого позволить мне заниматься вместе с ними.

Они разрешили. И я вспоминаю тот период с огромным удовольствием. Это был бесценный опыт, да и артисты Большого театра относились ко мне очень хорошо, сочувствуя, что так со мною обошлись — не взяли на гастроли. Но когда впоследствии я приехала к ним уже в качестве примы Большого, отношение, к сожалению, резко поменялось.

А тогда я занималась наравне со всеми, и однажды на занятия пришел Владимир Васильев, руководящий в то время Большим театром. Он был крайне удивлен тем, что я не уехала в Москву вместе со своей труппой. И мне волей-неволей пришлось рассказать ему всю свою историю с Махаром Вазиевым. И выслушав ее, Васильев сделал мне неожиданное предложение. Он рассказал, что недавно в Большом поставил «Лебединое озеро», но в новой интерпретации. Там во втором акте вместо черного лебедя русская принцесса, и предложил мне станцевать там главную партию! Да, до премьеры времени оставалось всего ничего, а нужно еще выучить порядок движений, запомнить их, отрепетировать… Но Васильев, как и Олег Михайлович Виноградов в свое время, поверил в меня. И от такого предложения тоже нельзя было отказываться. Так что буквально за ночь мне по видеокассете пришлось выучить роль, и я приступила к репетициям.

Конечно, Вазиев был в бешенстве! Он-то рассчитывал, что постепенно загубит мою карьеру, и выбросит на помойку, как отработанный материал, а тут Большой театр! И у него оставалась единственная возможность меня «утопить» — сделать так, чтобы я с треском провалилась на премьере «Лебединого озера» в Большом. И он прямо из Москвы срочно организовал каким-то образом мне гастроли в Америку, чтобы я не успела подготовиться к премьере. Причем даже не полноценные гастроли, так как танцевать мне предстояло не в театре. А просто в какой-то балетной школе, не мог же он дать мне блеснуть за рубежом.