Плата за любовь - [40]

Наконец наступил день отъезда.

Утро. С минуты на минуты должна была прикатить Светка. В ожидание, решила выпить кофе и принять цитрамон, голова гудела от сборов и разбежавшихся мыслей, я не могла их собрать вкупу, чтобы сосредоточиться, вконец, теряя нить с недавним своим прошлым. Да к тому, же надо покормить Олби, за ним через час должна была заехать мать и забрать его к себе, у нее сейчас полный крах в любовных отношениях, та решила, что с собакой ей будет веселей. Насыпав в миску корм, свистом позвала Олби, тот с прытью вбежал на кухню и начал уничтожать, предложенное ему лакомство. Миг и корма не осталось. Он сидел, глядя на меня, трогая лапой. Это было так трогательно, что я, еще насыпала. И тут, же отвернувшись, взялась за кофейник, желая налить себе кофе, как вдруг, почувствовала прикосновение, невольно обернулась.

За спиной стоял Лев…

…Я была рада его вновь видеть, мои глаза сияли от счастья. Олби увиваясь возле моих ног не видя его, требовал внимания к себе, то и дело, трогая своей лапой мои ноги. Но безуспешно, я не обращала на него внимания, тогда он просто решил разозлить, бегая вокруг меня, при этом, не задевая Льва, тот стоял, как и стоял, невольно улыбаясь. Я сгорала со стыда. Разозлившись, Олби с лаем выбежал из кухни. Между мной и Львом зависла пауза.

Первой решилась выйти из нее, я, предложив, — Как насчет кофе? Лев немного сконфуженно произнес, — Не чувствую аромата, а без аромата пить нельзя. Прости, он слишком горячий. Мне стало смешно, я выпалила, — И мокрый! Не сахарный, не растаешь! А аромат? Налив себе в чашку, отпив, с удовольствием подметила, — Прекрасен! Я утопаю в нем. Он, приблизившись, понюхал за мочкой уха, мне стало щекотно от его дыхания, потерев рукой, спросила, — Ну и как? Чувствуешь запах? Глядя в упор, ответил, — Да, ты — мой горький кофе, в нем что-то есть! Обалденный запах. Он обнял, я резко оттолкнула, выпалила, — Отстань! Я устала ждать. Искоса глядя на меня, добавил, — Не надо ждать того, кто не спешит. Резко оборвав, в слезах прошептала, — Это заметно, что не спешил. Смахивая со щеки, слезу, сказала, — Даже фантомы не спешат.

Он тихо произнес, — Прости! Такие, уж мы фантомы! Я, округлив глаза, стала его рассматривать, дрожащей рукой касаясь его руки, — Но ты, же не фантом, вот, же!.. Дотронувшись его руки, резко больно ущипнула. В укор услышала: ну и зачем, делать мне больно? Мне стало стыдно, я покраснела до кончиков волос. Лев расположившись за столом, вздыхая, произнес, — Ты присядь, нам надо поговорить. Я села и стала пить кофе, но пила его безразлично, только, чтобы сосредоточиться. Он, теребя непослушные волосы, признался, — Ты меня звала, я и пришёл.

Не выдержав спросила, — Но, ты хотя бы Лев? Он тихо произнес, — Вроде того, как видишь. Я весь час думал о тебе, ждал в аэропорту, мои мысли были поглощены тобой, мне казалось, что встретил свою мечту. Ты забрала мою душу. А когда ты лежала в клинике, я просто обязан был быть рядом, так как твой внутренний голос взывал ко мне, молил о том, чтобы я тебя нашел и помог. Вот я и помогал тебе, как мог, вытаскивал из бездны, очень привязался к тебе, так что, теперь зови не зови, буду рядом. Я была ошеломлена, узнав, что он был рядом, вспылив, спросила, — Так ты был рядом, все видел и молчал. Я тебя решила забыть, ты знаешь, что мы со Светкой решили поехать в пансионат, так как нам необходимо уйти от наваждений, чтобы не сойти с ума. Он молча кивнул, боясь быть не понятым, торопливо сказал, — Хотел продлить миг встречи, это для меня важно. Они не могут быть длительными, иначе ты и впрямь сойдёшь с ума. В истерике стукнув ему в грудь, крикнула, — Благодетель! Спасибо, что предупредил! Зло, сверкая глазами, с сарказмом выдавила, — Фантомас!.. Фигаро здесь, фигаро там!.. Вы свободны от долга! Я отпускаю Вас, Добродетель! Он, разводя руками, с горькой ухмылкой, произнес, — Но я не могу уйти! Меня это взбесило, крикнула, — Испаритесь с моих глаз, дышать нечем в Вашем присутствии. Он с грустью смотрел в упор, у меня начался приступ удушья. Я стала оседать на пол. Кинувшись ко мне, взяв на руки, вынес из кухни, в мгновение ока мы оказались в спальне. На кровати он мне делал искусственное дыхание, моля лишь открыть глаза.

Я слышала отдаленный лай Олби, что сталкивал с ног тапочки, словно боясь, что не приду в себя, разрывал их в клочья. Лев не обращая на него внимание, продолжал выравнивать мое дыхание, до моего слуха, дошли его слова: Слава Богу, очнулась! Открыв глаза, я увидела перед собой напуганное лицо Льва. Олби дорывал тапочки, показательно выбежал с ними из комнаты. Мы остались наедине с Львом. Приподняв мою голову, он впился холодным, влажным поцелуем в мои губы, прочувствовав его, я разревелась. Слезы лились потоком, выводя меня из стресса. Захлебываясь слезами, глотая их, спрашивала, — Ты не уйдешь? Ведь ты, же любишь меня?! Он, кивая, заверил, — Не уйду, люблю тебя. Для меня этого было достаточно, чтобы довериться ему. Расслабившись, сказала, — А ты можешь взять меня с собой, туда, где ты… Слова оборвал поцелуй, он сказал, — Да! Можно. Вспомнив о пансионате, всполошившись, произнесла, — Чёрт, я совсем забыла, что надо ехать в пансионат, может отказаться? Он отрицательно покачал головой, целуя руку, тихо сказал, — Время есть. Удивленно посмотрев за окно, было утро, не понимая ничего, сказала, — Ладно!