Планеты Магды - [14]

 Похоже, к написанию продолжения дневника Фома возвратился спустя много лет, потому что чернила следующих страниц стали  гораздо ярче и читался текст   намного  легче.  Хотя некоторые строчки и даже страницы  понять уже не представлялось возможным.

  «Что-то колдовское произошло со мной после облучения тем бесовским лучом. Обычная моя человеческая жизнь никак заканчиваться не хочет…».

    « …. Деревеньки здесь небольшие,  и  народ дружный. Друг  друга держатся и гордость свою имеют.  Живет среди них одна девица по имени Ольга. Хороша так, что спасу нет. При одном ее виде у меня язык западает, и слова молвить не могу.

   Муж её - самый сильный мужик на все окрестные деревни,  в кулачных боях равного ему нет. Да и по хозяйству сравниться с  ним вряд ли кто сможет. Дивчина это на меня совсем не смотрит, а я о ней день и ночь помышляю. Не думал, что такое возможно.  Тоска  за этот год сгрызла  совсем. А  на остальных девок даже смотреть не могу. Говорил мне когда-то  батька, что такое бывает. Уходить  надо отсюда, пока  свою и чужую  жизнь не загубил».

    «Помню, не совладал    я раз с собою  после облучения и выскочил наружу. Как  мчался  через лес, запамятовал. На поляне бабы сено убирали. Увидев меня, испугались, но одна из них по имени Степанида меня признала.

   Бабы запричитали, стали жалеть, потому что  живу в лесу один. Но  что-то заставляло меня разглядывать только Степаниду.

  Вдруг охватила меня страсть животная, и стал я в лес удаляться, чтобы вреда бабам не причинить.  Степанида  же следом пошла.

 Бабы ей кричат: «Ты куда? Опомнись!».

    Так со мною до лесу и дошла.   Держал я себя, как мог, и к мельнице уходил, но она бежала рядом и в глаза мне заглядывала. Потом за руку  взяла. Животной страсти предавались мы с ней, пока утро не забрезжило…»

  «…..После того, как пустишь мельницу вспять и поймаешь луч, нельзя запускать колесо в обычном направлении, иначе земля начинает греметь, свет зеленый возникает, и посвистывания дьявольские нарастают.

   Луч этот дает силы несметной, а дневной свет через окошко придает долголетия, потому как я ещё помолодел. Но у луча вечернего есть наказание за частое пользование его силой: начинают  расти волосы, как у лешего. Но, если долго не пользоваться, они исчезают, возвращая тебе облик человеческий.

     Степанида надоела мне до чертиков. Превратилась в бешеную кошку. Еле изгнал ее, напугав, что жизни лишу, если появится еще хоть раз.

   А Ольги я добьюсь любым путем! Нечего  сомневаться, жизнь ведь мне для того и дана, чтобы получать свое. Видимо, так богу угодно, что убил я беса и дом его нашел, силы страшные приобретя….».

 «…..Не получилось  Ольгу удержать, хоть и сделал я с нею все, что захотел. Ушла через два дня ночью, сорвалась как суматошная. Даже вещи свои оставила.  Как справилась она с наваждением, не знаю, но победила даже силу луча бесовского, невзирая на то, что каждый вечер я в чертов глаз смотрел. Знаю, что жизнь ей искалечил, но поделать ничего с собою не мог. А вчера  ее муж прискакал. Бросился ко мне, думая, что силой обладает, но жаль мне его стало.  Итак  я ему судьбу изломал. Не стал его  жизни лишать…..».

 «….есть у меня две дочки.  Я точно знаю об том: мне голос крови говорит, что Степанида  и Ольга понесли от меня.  Страсть как хочется их увидеть, но страх одолевает, что буду с позором изгнан женщинами.

   Вчера ночью кто-то приезжал ко мне на лошадях и, пока я спал, сняли бесовское стекло. Видимо, прознали о силе его страшной. Ну, пусть тешатся….»

    «… Вот она плата за нечеловеческую жизнь! Не  стало  стекла, и силы мои иссякли. Когда в зеркало гляжусь, не могу признать себя, так состарился за эти два года. Запускал с горя мельницу. Была  у меня последняя попытка, ведь не использовал я  накопившийся в ящике луч до конца после воровства стекла.

    Опять уже в последний раз все загремело, загрохотало, пригорок приподнялся, свет возник, но не вызвал уже страха.

   Тогда забрался я на пригорок дьявольский и почувствовал, как он дрожит подо мной, словно живой.

  Кричал я на него, бил ногами, но  не сделал он мне ничего страшного. Тогда полез я в тайный лаз и сорвался в воду. Не  утонул, а лишь сапоги замочил. Вода в колодце на железном блюдце течет из трубы в трубу для отвода глаз. Стал шарить  руками в воде и люк нашел, в котором  кольцо, но поднять его не решился…

    Отправил я открытки детям своим, сделанные с помощью бесовского наследия. Знаю, что вреда они принести не могут. Чувствую, что смерть уже приходила за мною, и я к ней готов».

  «Встретился с Ольгой в Железнице, просил у нее прощения, но она не подняла головы, сказав, что бог простит.   Сегодня ночью узрел на пригорке у мельницы такого же лешего, что и в первый раз. Увидев меня,  он  спрятался за дерево, но  поздно.

   Ночью я выглянул в окошко и оторопел! Несколько  леших ходили вокруг мельницы и все обнюхивали.  Но дверь закрыта на железный засов такой огромный, что даже в минуты бешеной силы я не мог с ним совладать.

  Лешие дергались в дверь, стучались,  заглядывали в  окно, но ничего не увидели. Я сидел, притаившись, в коридоре с ножом. Всю ночь они запускали мельницу, но ничего  не получилось.  А утром чертово отродье исчезло. Их  двое. Мужчина и женщина.  Господи, спаси меня и прости за грехи мои…».