Планета отложенной смерти - [9]

Лемой распекал Андрея за излишнюю болтливость, а тот все никак не мог понять, чего от него хотят, хотя со всей старательностью изображал полное осознание вины. Андрей не любил, когда его распекали, тем более он этого не любил, когда распекание происходило при посторонних. Он просто взвился, увидев Федера.

— Старичок, это уже чересчур! — заорал он. — Что ты себе позволяешь, черт подери?! Ты, может, не слышал, но ты арестован и находишься на полицейском вегикле, который доставит тебя к месту отбывания наказания. Ты как, не знал это, что ли?

— Убери своего идиота, — сказал Федер Лемою. — Срочный разговор у меня.

Лемой спокойным изучающим взглядом смотрел на Федера.

— Это мне не нравится, — наконец сказал космополовец. — Неужели все так серьезно?

— Я не уверен окончательно, но очень похоже на то.

Лемой с досадой выругался.

— Если хоть что-нибудь случится, — вызверился он на Андрея, — я тебя уволю, с позором и клеймом. Убирайся, собери всех в центральной!

Андрей мрачно козырнул и исчез.

— Рассказывай!

— Только если совсем коротко, сейчас нам важно выиграть время, — ответил Федер. — Мы действительно делали пробор. Для парочки анонимных планет.

— Так я и…

— Подожди. Конечно, никакие они не анонимные. У них там просто с демографией полный провал, им действительно надо, и бумаги мы подписывали, в смысле контракты, вполне официальные. Но только посредником был у них Аугусто. Тот, кого я тебе представил, — Аугусто Джонс.

— Уж не Благородный ли Аугусто?

— Он, я теперь уверен. Я кое-что с самого начала подозревал и кое-какие меры принял на тот случай, если бы действительно напоролся на банду, но никак не мог ожидать, что вы нас прищучите. Я поэтому не готов. Проверить можно будет потом, а сейчас, пока не поздно…

— Поздно, — раздался со стороны двери женский голос. И тут же, не успели они обернуться, заработали скварки.

Федер увидел, как голова у Лемоя с ни на что не похожим специфическим звуком превратилась в солнце, услышал чей-то приказ: «Федера не трогать!» — и тут же почувствовал жуткую боль в пояснице и невыносимую тяжесть, моментально разлившуюся по всему телу, и проблеск отчаяния перед наступлением тьмы.

Тяжесть ушла из тела минут через десять — так же мгновенно, как и пришла, словно кто-то отсоединил доставлявший ее шланг. Вегикл грозным тоном объявлял пожарную тревогу, резко пахло паленым. Федер легко вскочил на ноги, бросил мимолетный взгляд на безголовое, почерневшее от огня тело Лемоя, бросился к распахнутой двери, в коридоре на сожженном ковре увидел еще один труп — наверное, труп Андрея, которого, судя по всему, сожгли сразу же после того, как он вышел из командирской комнаты. Федер побежал к лестнице.

Кто-то, видимо, догадался выключить пожарную тревогу, и наступила жуткая тишина. У лестницы, полусогнувшись, стоял Эрик Монкер Четвертый, флорист из настильной команды. Держась за живот обеими руками, он мучительно старался вздохнуть. Лицо его было разбито в кровь.

Увидев Федера, он попытался выпрямиться и полупростонал, полупрохрипел:

— Нас всех… всех положили… суки. Мы даже дернуться не успели, как все… как все было кончено.

Лицо у Монкера было разбито в кровь, скорее всего ногами. Кровь текла изо рта, из носа, из-под волос, но не это запомнилось Федеру, а выражение ужаса в глазах. И почему-то он запинался только на слове «все».

— Я сейчас, погоди! — не очень понимая смысл собственных слов, ошарашенно пробормотал Федер и, чудом не споткнувшись, гигантскими скачками сбежал по лестнице. Здесь запах паленого был сильнее.

Как и во всех дальних вегиклах фирмы «Трабандо», система коридоров первой палубы больше походила на лабиринт, и с лестницы Федер мог видеть не так уж много — еще один сожженный до бесформенности труп на тлеющем ковре, все двери распахнуты, и перед каждой из них в беззаботных позах, но с оружием в руках, стояли люди Аугусто. Все они сразу повернулись лицом к Федеру и направили на него черные оккамы. Двое, из них одна — «родственница» Аугусто, заступили ему дорогу.

— Спокойно, капитан, спокойно, — сказала она, и Федер сразу понял, что через этих двоих ему не пройти — даже с помощью обоих наплечников, тем более что такими же были экипированы здесь все.

— Что здесь случилось?!

— Спокойно, капитан, спокойно, ведь ясно же тебе говорят.

— Что вы здесь натворили, ублюдки?! — во весь голос заорал Федер. Его крупно трясло.

— Они всех полицейских пожгли, — раздалось из ближайшей комнаты. Напряжение и ужас изменили голос до неузнаваемости, Федер так и не понял, кому он принадлежит. — Ребята очень профессиональные, ты с ними поосторожней.

— О Боже! — Федер прислонился к перилам. — Зачем?

— Спокойно, капитан, спокойно, стой тихо, и мы тебе ничего не сделаем.

— Они убили Кертиса, капитан! — послышалось из другой двери, подальше.

— Бруту сломали шею, но он дышит еще пока! Без «врача» не выберется.

Первый раз в жизни Федер ударился в панику, и это чувство ему совсем не понравилось.

— Кто еще? — спросил он тихо, словно тот, кому он задал вопрос, стоял совсем рядом.

В комнатах промолчали, ответил Аугусто, незаметно подошедший к Федеру слева.

— Да практически никто из ваших больше и не пострадал. Два-три человека, может, четыре. Очень аккуратно мы с вами сработали, дорогой Федер.