Планета чудовищ - [20]
Ничего мерзопакостнее в своей жизни я не видел. Желудок сжало еще сильнее. Тяжелым спазмом, хуже, чем от курения, хуже, чем от антифриза.
Меня вывернуло. И еще раз. И опять. Я не мог остановиться, спазмы не прекращались, будто кто-то засунул мне в желудок тошнильную бомбу…
Вдруг я почувствовал боль. Резкую боль в плече. И пришел в себя. Барков ударил меня, вот откуда боль.
– Что это? – прошептал я уже более-менее вменяемо.
– Не знаю, – пожал плечами Барков. – В тысячный раз говорю: я не знаю…
– Какое-то существо? – спросил я. – Оно живое?
– Вроде да… Полип какой-то. Мимикрирует под постель. Что-то вроде росянки, активный хищник.
– Полип…
Какой же может быть полип? Не полип, а… я просто не знаю что. Никогда больше не лягу спать ни на одну кровать. Никогда! Ни в одну! Сжечь все диваны! Сжечь!
Барков разглядывал внутренности кровати.
– Похоже на желудок… Такое бывает у морских животных, – рассказывал он. – Думаю, кровать распространяет вокруг энергетические волны, заманивает жертву, потом спеленывает ее и переваривает… Такое простейшее. Оно вступает в симбиоз с разными существами. Селится на камнях, в раковинах…
– Не надо, – попросил я. – Не надо дальше…
Я представил, как меня переваривает кровать. Нет, лучше даже не представлять! Тяжелое зрелище. Хотя, конечно, глубоко символичное. Если бы о том, что со мной случилось, узнала Майя Ивановна Гучковская, она пришла бы в восторг. Стоп. Тут я перегибаю, конечно, в восторг она бы не пришла, но наверняка бы рассказывала всем о столь поучительной истории. Еще бы! Лодырь переварен собственным диваном. Просто Ганс Христиан Андерсен какой-то!
Вот! Вот к чему привели меня их попытки перевоспитания! Меня чуть не сожрала кровать!
– Понятно теперь, – покачал головой Барков. – Домик красивый, так и хочется зайти… Кроватка красивая, так и хочется прилечь… Я сам чуть не прилег. Знаешь, что меня смутило?
Я не знал, что там могло его смутить, но был благодарен тому, что его смутило. Я готов был поставить его смущению настоящий памятник.
– Вошел в гостиную, а луна светит так ярко, – продолжал Барков. – Поднялся наверх – луна продолжает светить, как ни в чем не бывало. Причем прямо в противоположное окно! Ну, меня и заинтересовало немного, думал, что оптический эффект такой. А оказалось, что совсем не оптический… – Барков осторожно пнул кровать. – Вообще, конечно…
Он не договорил. Уставился сначала на стену, затем стал оглядывать комнату. Она совершенно не изменилась, как была, так и осталась – чистенькой и аккуратненькой. Игрушечной-игрушечной. Только сейчас мне комната казалась какой-то… ненастоящей.
Барков шагнул к стене и ткнул ее ножом. Лезвие вошло глубоко в обои с мишками. Петр потянул его назад, но нож не пошел, остался в стене. Застрял.
Барков отдернул руку. Нож продолжал мелко подрагивать, кто-то там, в глубине стены, постукивал по нему молоточком. Или сама стена пульсировала. Резак проворачивался и вылезал наружу, что-то его выталкивало наружу, медленно так.
Через короткое время нож упал на пол. Но не брякнул, а как на резину упал, хотя пол был и деревянный, из досок.
– Значит, весь дом… тоже… – Барков подхватил нож. – Возможно, он растет… на своих жертвах…
– Что?!
– Весь дом… – шептал Барков. – Поразительно…
Стены вдруг шевельнулись. Как живые. Кровать шевельнулась тоже. И я заметил: распоротое брюхо твари начало стягиваться, наружу стала выдавливаться белая слизь…
Тут все было живое. И я вдруг сообразил: а ведь мы продолжаем оставаться внутри. Возможно, даже в самом желудке.
То же самое, кажется, понял и Барков.
– Уходим! – воскликнул он. – Сейчас же!
Откуда-то, мне показалось снизу, послышался нелепый хохоток.
Я метнулся к двери… Двери больше не было. Нет, она была, но я заметил, что коробка срослась с полотном и стенами, теперь дверь была будто нарисована. Дверь была ненастоящей!
– Двери нет! – крикнул я.
Барков подскочил ко мне, оттолкнул. Схватил нож и вогнал его в дверь. Почти повис на рукоятке. Но полотно поддавалось плохо, расходилось и тут же стягивалось обратно, нож продвигался вниз медленно.
– А-а-а! – Барков пнул дверь.
Совсем как тогда, на распределении, когда нас отправили на Европу. Но двери было все равно, дверь была сильная.
Тогда Барков уперся в дверь ногами и потащил нож на себя. Нож не поддавался, а потом разом, вдруг, освободился, и Барков оказался на полу.
Я рванул к окну. Стукнул по стеклу. Стекло спружинило, отбросило мой кулак.
Окно тоже было ненастоящим. И синяя луна была ненастоящей.
Мы оказались в ловушке.
Барков чесал рукой подбородок. Черный пистолет раскачивался на ремешке.
Пистолет! Если он легко пробивал переборки на грузовом корабле, то «резиновую» стену тоже прорежет…
– Давай, стреляй! – Я указал на пистолет.
Барков снял с плеча оружие.
– Стреляй! Прожги дверь!
– Нельзя. Батареи разряжены. Мне там снаружи тоже пришлось пострелять. Камнями чуть не завалило… – Барков показал индикатор на рукоятке пистолета. Он светился зеленым.
Пол вздрогнул, стены перекосились и стали стягиваться к центру.
– Стрелять пока бессмысленно, – прошептал Барков, – стену не пробьет. Надо подождать хотя бы чуть-чуть…
Сегодня писать о войне – о той самой, Великой Отечественной, – сложно. Потому что много уже написано и рассказано, потому что сейчас уже почти не осталось тех, кто ее помнит. Писать для подростков сложно вдвойне. Современное молодое поколение, кажется, интересуют совсем другие вещи…Оказывается, нет! Именно подростки отдали этой книге первое место на Всероссийском конкурсе на лучшее литературное произведение для детей и юношества «Книгуру». Именно у них эта пронзительная повесть нашла самый живой отклик. Сложная, неоднозначная, она порой выворачивает душу наизнанку, но и заставляет лучше почувствовать и понять то, что было.Перед глазами предстанут они: по пояс в грязи и снегу, партизаны конвоируют перепуганных полицаев, выменивают у немцев гранаты за знаменитую лендлизовскую тушенку, отчаянно хотят отогреться и наесться.
Синцов не хотел ехать в Гривск, он вообще никуда не хотел ехать летом. Лето – время лени, безделья, компьютерных игр и иногда книжек, в общем, мечта предыдущих девяти месяцев. Но не в этот раз. А в этот раз лето – испытание на силу воли и твердость, устойчивость к лишениям, что значит – гостить у бабушки в провинциальном городке, без ноутбука и интернета. И как пережить эти мрачные обстоятельства, Синцову совершенно непонятно. Однако у Гривска оказались на парня свои планы, и разгуливающие по городу синие собаки, странный незнакомец, предлагающий взять у Синцова в аренду удачу, – только начало целой коллекции происшествий.
«Остров Сахалин» – это и парафраз Чехова, которого Эдуард Веркин трепетно чтит, и великолепный постапокалипсис, и отличный приключенческий роман, от которого невозможно оторваться, и нежная история любви, и грустная повесть об утраченной надежде. Книга не оставит равнодушными ни знатоков классической литературы, ни любителей Станислава Лема и братьев Стругацких. В ней есть приключения, экшн, непредсказуемые повороты сюжета, но есть и сложные футурологические конструкции, и философские рассуждения, и, разумеется, грустная, как и все настоящее, история подлинной любви.
Дядька Аксёна как-то рассказал ему о непреложных законах жизни, которые, что бы ты ни делал, не изменить. Один из них – первая любовь не бывает счастливой. С этим можно спорить, не соглашаться, но в конце концов придется смириться и все забыть: прогулки до дома со школы, драки с соперниками, их с Ульяной мир «на двоих», отвоеванный им у сверстников еще в детском саду, весну… Забыть и просто жить. Но Аксён так не может. Он ждет апреля, потому что в апреле Она вернется в их сонный город, и он попробует обмануть лживые правила взрослой жизни, попробует все исправить.
Эдуард Веркин – писатель, неоднократный лауреат литературной премии «Заветная мечта», лауреат конкурса «Книгуру», победитель конкурса им. С. Михалкова и один из самых ярких современных авторов для подростков. Его книги необычны, хотя рассказывают, казалось бы, о повседневной жизни. Они потрясают, переворачивают привычную картину мира и самой историей, которая всегда мастерски передана, и тем, что осталось за кадром.События книги происходят в далеком будущем, где большая часть человечества в результате эпидемии перестала быть людьми.
Эдуард Веркин – современный писатель, неоднократный лауреат литературной премии «Заветная мечта», лауреат конкурса «Книгуру», победитель конкурса им. С. Михалкова и один из самых ярких современных авторов для подростков. Его книги необычны, хотя рассказывают, казалось бы, о повседневной жизни. Они потрясают, переворачивают привычную картину мира и самой историей, которая всегда мастерски передана, и тем, что осталось за кадром. Роман «Герда» – это история взросления, которое часто происходит вдруг, не потому что возраст подошел, а потому что здесь и сейчас приходится принимать непростое решение, а подсказки спросить не у кого.
Стоит ли гибнуть за волшебную безделушку?Юный маг Рэндал обещает исполнить последнюю волю умирающего путника и передать наемнику Дагону таинственную статуэтку.Скоро Рэндал понимает: статуэтка обладает огромной магической силой, несущей смерть всему живому.Завладеть колдовским предметом стремятся многие. За Рэндалом и его друзьями начинается настоящая охота.Сможет ли юный волшебник избавиться от проклятой статуэтки, или ее магия уничтожит его самого?..
Дорогой друг!У тебя в руках фантастическая книга. Потому что всё, что происходит в моей совершенно новой повести, — настоящая фантастика! Представитель иной цивилизации оказался на планете Земля и подружился с девочкой Катей. И началось: погони, приключения, научные поиски и большая политика с настоящими президентами и миллиардами долларов. Прочитай эту книгу, и ты поймешь, что только дети, которые сегодня читают книги писателя Успенского, завтра будут знать, как делать мировую политику и вступать в контакт с внеземными цивилизациями.
Английский писатель Хью Лофтинг (1886–1947) широко известен серией книг о Докторе Дулитле (Айболит — его двойник). Но мимо нашего читателя прошла его удивительная повесть «На закате волшебства», где так тонка грань между реальностью и сказкой, где средневековье вступает в перекличку с нашим днем, где детям выпадает решать совсем не детские задачи, где обман и подлость пытаются осилить правду и честь, где сердце знает радость и печаль… И все это сплетено в увлекательном сюжете, выстроенном уверенной рукой Мастера.Художник Елена Попкова.
Параллельно, вместе, бок о бок существуют много миров. В каждом из этих миров поворотные моменты истории заканчиваются по-разному.Существует некое устройство для перемещения в эти миры, можно запросто покрутить ручку настройки и поймать другую реальность, но открытый доступ в другие миры означал бы крах для всей цивилизации. Зато доступ ограниченный открывает чудесные возможности…
Это фантастика. Но абсолютно ненаучная. Не ищите в этих повестях космических путешествий или встреч с пришельцами. Они — о Фантастике, которая сопровождает каждого из нас всю жизнь, живет рядом, но открывается только тем, кто ее достоин. Во-первых, детям. А во-вторых, тем взрослым, которые сумели сохранить в себе детство. А уж тогда с нами такое происходит — ну, просто фантастика!
Обычный семиклассник Коля, вернувшись из школы, находит на балконе своей квартиры - на двадцать третьем этаже! – незнакомого мальчика Олега. Тот утверждает, что "упал", когда гулял по окраинам некоего Верхнего Мира, тщательно замаскированного и потому невидимого. Когда Коля поднимает пришельца на смех, Олег предлагает вместе подняться по лестнице в небо и убедиться в том, что Верхний Мир существует…Так начинается череда случайностей, заговоров и приключений, которая изменит жизни обитателей обоих миров. А чтобы получить возможность вернуться домой, Коля должен не только найти загадочный Список Запрещенных Детей, но и научиться жестокости и искренности.