Планета берсеркера - [29]

Суоми подбежал к подножию тропы для подъема и взглянул наверх. На вершине виднелась голова одного из мужчин, взобравшихся на скалу. Суоми начал подъем, но сразу же увидел руки воина, держащие короткий толстый лук с натянутой тетивой и нацеленной стрелой. Едва только Суоми попытался поднять свое ружье, как тут же у его уха прозвенела стрела. Это вызвало острый укол неподдельного страха, однако Суоми не ответил выстрелом на выстрел. Здесь не поможешь убийством одного из засевших наверху врагов. Превосходит он их по оружию или нет, Суоми отнюдь не собирался доказывать, что он может помочь чем-то Барбаре или отбить корабль у захватчиков без помощи остальных. Забраться вверх по тропе с ружьем в руках вообще было невозможно. А стоит только забросить оружие за спину, как сразу станешь беззащитной мишенью.

Он должен получить подмогу. Не обращая внимания на боль в избитых и кровоточащих ногах и ноющей спине, он повернулся спиной к тропе и побежал. Теперь он направился в сторону места проведения турнира, чтобы поднять тревогу. Ружье было бесшумное и, вероятно, там никто даже и не услышал звуков его стрельбы.

Едва он углубился метров на пятьдесят в лес, как перед ним появилась цепь людей в военной униформе, державших наготове луки и копья. Солдаты преграждали ему путь. Среди них выделялся жрец в белых одеждах. Это, конечно, солдаты с горы Богов и идут они вовсе не затем, чтобы помочь инопланетянам против бандитов. Наоборот, они направили свое оружие на Суоми. – Попробуйте взять его живым! – отчетливо произнес жрец.

Суоми резко изменил свой курс еще раз и помчался вниз по склону – так было быстрее, – удаляясь и от корабля и от солдат. Позади раздавались свистки, похожие на какие-то сигналы и птичьи крики. Потом сзади послышался топот догонявших его ног. Суоми представил себе еще одного робота-монстра. Он остановился и повернулся и, увидев лишь одного бегущего человека – выстрелил с намерением убить его. Однако промахнулся, выбив кусок древесины из ветки дерева над головой преследователя. Получив ранение отскочившими шелками, или оглушенный сотрясением воздуха, или просто испугавшись, преследователь поспешил спрятаться и прекратить погоню. Вдалеке другие солдаты продолжали пересвистываться и окликать друг друга. По мере его удаления звуки стихали. Едва переводя дух, он бросился в плотные переплетенные заросли и уже не слышал других звуков, кроме своих тяжело работающих легких и сердцебиения.

VII

Когда Суоми удалялся от места проведения турнира, Шенберг заметил, что Афина смотрит ему вслед с раздосадованным выражением на лице. Эти двое, казалось, постоянно сердились друг на друга (этим почти все и исчерпывалось. Становилось похоже, что между ними ничего интересного произойти не может – а это как раз и было хорошо с точки зрения Шенберга, поскольку эта девушка была незаменимым работником и необычайно преданным ему. Шенберг очень не хотел бы ее лишиться.

Для него вообще было удивлением, как это могло случиться, что Афина заинтересовалась таким человеком, как Суоми. Он выглядел обыкновенным лопухом. Пассивно тащился за ней повсюду, опозорился на охоте. Хотел из принципа не ходить на турнир и не смог, а когда пришел – то при виде крови сблевал. Конечно, такие жалкие поступки могли как-то понравиться женщине. Шенберг уже давно прекратил попытки предсказывать поведение женщин. И поэтому-то ему нравилось всегда держать их возле себя – от них только и жди всяких сюрпризов.

Стоящая с другой стороны Селеста придвинулась еще ближе к нему и легонько погладила его по руке. А вот эта его уже раздражает. Куда только делись претензии на независимость! Теперь она просто не может отлипнуть от него.

Тут он сразу забыл о женщинах. Перерыв заканчивался и жрец Лерос, держа в руке список следующих бойцов, собирался снова объявить участников.

– Рудольф Тэдбери – Томас Граббер!

Тэдбери с видом военного командира мечом приветствовал Лероса и Томаса. В ответ Томас сделал непонятный взмах своим копьем. Опустив его, он тут же двинулся вперед. Шенберг оценивающе следил за действиями обоих. Он подумал, что начинает, разумеется, лишь только начинает разбираться в том, как следует вести поединок острыми рубящими и остроконечными колющими орудиями. Поскольку у меча нет такого размаха при атаке, как у копья, Рудольф ускользал в сторону от глубоких выпадов. И при возможности старался рубануть по древку копья, намереваясь отсечь его наконечник, таким образом загоняя его на наиболее досягаемый для него диапазон действия, где преимущество будет уже на стороне человека с мечом. Все это мало отличалось от того, что предполагал Шенберг. Некогда он читал теоретические рассуждения историков на тему военных единоборств, а также наблюдал на Земле анахронистов, игравших со своим тупым оружием. Но он сам ни разу не брал в руки их деревянные мечи, слишком серьезно Шенберг к такой игре не относился.

Тэдбери не удалось добиться успеха в своих стараниях перерубить древко копья, поскольку оно было укреплено перевитыми металлическими полосами, идущими по всей длине. И мечу просто было трудно в них врубиться. Да и сам Тэдбери не отличался особенными возможностями для такого дела – Томас Граббер был явно мастер своего излюбленного оружия. Его противник пытался все приблизиться на желаемое расстояние для боя. Томас проворно двигал вперед и назад длинным древком своего копья, словно змея жалом, и успевал еще ловко парировать удары меча всякий раз, когда они могли угрожать его лицу или массивному торсу. И затем, неожиданным и непостижимым образом, Томас уже больше не стоял вдалеке – в удобном для его оружия дальнего действия месте. Вместо этого он отвел меч в сторону древком своего копья и прыгнул прямо на своего противника в захват типа борцовского.