План побега - [7]
– В тебе только глистов разводит, – про себя: «4. 5. 6.».
– Зачем ты так?
– Глупостей не говори. Не буду, – про себя: «7. 8.».
– Разве ребеночек глупость?
– А глисты чем хуже? – про себя: «9. 10. 11.».
– Я люблю тебя. Перестань. Я хочу от тебя ребенка.
– Не меня одного любила, – про себя: «12. 13. 14.».
– То было другое.
– Я знаю, то было – «туда», – про себя: «15. 16. 17.».
– Это прошлое, я же не знала, что тебя встречу.
– А что ты знала? – про себя: «18. 19.».
– Я же тебя об этом не спрашиваю?
– Спрашивай, – про себя: «20.».
– Мне не интересно.
– Да, интересного мало, не то, что у тебя. – про себя: «21. 22.».
– Раньше стихи мне писал.
– То я из книжки списывал, – про себя: «23. 24. 25.».
– Цветы дарил.
– Не я один дарил, – про себя: «26. 27.».
– Твои букеты были самые красивые, – вздыхает она.
– Не знаю, я самые дешевые выбирал, – про себя: «28. 29. 30.».
– Нет, я ходила, смотрела.
– Кино ты смотрела с другими, когда я тебя приглашал, – про себя: «31.».
– Так получилось.
– Я знаю, я звонил, ты тогда дома не ночевала.
32. 33. 34. 35. 36…
– …Чего ревешь? – про себя: «5. 6. 7.».
– Не знаю.
– Что осознаешь, что прошлое формирует будущее? – про себя: «8. 9.».
– Не знаю.
– Может тебя треснуть хорошенько, чтобы знала, чего ревешь, и мне тогда понятней будет, – про себя: «10. 11. 12.».
Отворачивается от меня. Всхлипывает, повторяя: «я люблю тебя, я хочу, чтобы все было, как раньше».
13. 14. 15. 16. 17.
Пытаюсь развернуть ее к себе. Сопротивляется. 18. 19. 20. Хватаю за волосы, оттягиваю назад. Сбрасываю одеяло. 21. 22. Переворачиваю. 23. Хватаю за горло. 24. 25. Душу. 27. 28. Сжимая шею, трясу ее голову. 29. 30. 31. 32. 34. 35. 36. 37. 38. 39. 40. Напарник из ночной смены, берет мешкозашивочную машинку. Прострачивает мешок. Оттягивает в сторону. Берет пустой. 1. 2. 3. 4. 5. Душу. Вытрушиваю из глаз слезы. Ее руки колотятся в спинку кровати. Ноги сгибаются и разгибаются. 4. 5. 6. 7. Отпускаю. Кричит. 8. 9. 10. 11.
– Не ори, – наотмашь бью ее по лицу. Про себя: «12. 13.». – Соседей разбудишь, – бью под солнечное сплетение.
Охает. 14. 15. Сжимает ладошкой рот, прикрывая свой крик. 16. 17. 18. 19. 20. 21. 22. Оттягиваю руки от лица. Опять сопротивляется. 23. 24. 25. 26. 27. Сталкиваю ее с кровати. Вскакиваю сам, и тыкаю в нее ногами. Приговаривая шепотом: «чтобы знала, чего плачешь». 28. 29. 30. 31. 32. 33. 34. 35. 36. Тяжелый вздох. Тяжелый выдох. 37. Сплевываю на нее. 38. Ложусь в постель. 39. 40. Напарник из ночной смены, берет мешкозашивочную машинку. Прострачивает мешок. Оттягивает в сторону. Берет пустой.
1. 2. 3. 4. 5...
…Лежу.
7. 8. 9. 10. 11. 12.
Смотрю на нее. Скрутилась клубком. Руки убрала от лица и прижала к груди. Из закрытых глаз катятся слезы. На меня смотрит лишь широко раскрытый рот. 13. 14. 15. 16. 17. 18. 19. 20. Напряженно раскрытый взгляд рта, от которого невозможно спрятаться. Вскакиваю снова на ноги и со злостью затыкаю зубастый глаз своим грязным носком. 21. Глубже. 22. Глубже. 23. Глубже. 24. Глубже. 25. У нее начинаются рвотные позывы.
– Что подавилась? – спрашиваю, с наигранным волнением, про себя: «26. 27.». – Я тебе сейчас помогу.
Бью по спине. 28. 29. Она выковыривает из себя носок и переворачивается на бок. 30. 31. 32. 33. Я ложусь. 34. 35.
Лежу.
36. 37. 38…
…Лежу.
3. 4. 5.
Лежу. Решаю, что на счет «10» я подниму ее.
6. 7. 8. 9. 10.
Лежу. Подниму на «20».
11. 12. 13.
Лежу.
14. 15.
Поднимаю ее, и укладываю на кровать. 16. 17. 18. 19. Ее щупленькое тело вытягивается. Пальцы продолжают судорожно сжимать грудь, белую небольшую грудь. Голый лобок. 20. Глубокий немой взгляд открытого рта. Катятся слезы. 26. 27. 28. 28. 29. 30. 31. 32. 33. 34… Слезы. 7. 8. 9. 10. 11. 12. 13. 14. 15. 16. Слезы. 17. 18. 19. 20. 21.
– Ну, все, перестань, забыли, – прижимаю ее к себе. Про себя: «22. 23. 24.».
– Успокойся. Все. Все. Прости, – вытираю лужицы над ее закрытыми глазами. Про себя: «25. 26.»
– Девочка моя, не надо, – целую ее. Про себя: «27. 28. 29. 30.». – Хочешь, я напишу для тебя стихотворение?
31. 32. 33. 34.
Открытый рот не моргает.
35. 36...
– …Я люблю тебе! Слышишь? Я люблю тебя! – выдавливаю я. Про себя: «2. 3.».
– Я тоже хочу ребенка, – вру я. Про себя: «4. 5. 6.». – Давая, прямо сейчас сделаем.
Начинаю ее ласкать.
– Я люблю тебя. Прости. Прости. Иди ко мне. Я больше не буду. Я знаю, ты слышишь.
7. 8. 9. 10. 11. 12. 13. 14. 15. 16. 17. 18. 19. 20. 21. 22. 23. 24. 25. 26. 27. 28. 29. 30. 31. 32. 33. 34. 35. 36. 37. 38. 39. 40. Из упаковочно-фасовочной машины выпадают пакеты макарон. Напарник из ночной смены, берет мешкозашивочную машинку. Прострачивает полный мешок. Оттягивает в сторону. Берет пустой. 1. 2. 3. По транспортной ленте ползут килограммовые упаковки макарон.
Пятно цифры «40» расплывается в ее животе. Я укрываю нас. Мы прижимаемся друг к другу. Засыпаем. Мне снится мой голос, повторяющий от одного до сорока, все тише, тише и тише...
Мне снится тишина.
Я открываю глаза. Передо мной твои прикрытые глазки. Ты еще спишь. Я всегда просыпаюсь раньше тебя. Что тебе снится, девочка моя? «Ты самая красивая», – шепчу я в твое ушко. «Я люблю тебя». Вывернутые чувственные губки. Я всегда сходил от вас с ума, с первого нашего утра. Чуть распухшие ото сна щечки. И от вас я схожу с ума, с первого нашего утра. Мои нежные ручки, как от вас не сойти с ума? Зачем вам этот треугольный шрам от ожога на левой руке? Зачем правой ладошке мозоли от утюга, которым ты весь день размахиваешь на швейной фабрике. Ведь моих мозолей на ладонях и костяшках пальцев хватит на двоих. Когда мешки бумажные мозоли полируются до зеркального блеска, когда полипропиленовые превращаются в наждачную бумагу. На твоей шее синяки от моих колючих рук. Прости меня. Прости. Может мне стоит уйти от тебя? Может так тебе будет легче? Встретишь кого-то лучше, путевей, благополучней, обеспеченней, а не такую элементарную частицу – единицу рабочей силы, как я. Да, хорошо, что мои родители не дожили до этих синяков на ее шее. Плохо то, что умерли в один год. Девочка моя, ты же единственное, что у меня есть. Единственное. Мы вчера делали ребенка. У нас будет ребенок. Обидно, но у него, как и у меня не будет дедушек и бабушек, твоего отца я к нему не подпущу. Хватит с него того, что он над тобой делал. Надо зайти к нему перед работой, еще раз морду разобью, небось, уже зажила. Если бы не он, может, и ты была бы другая. И я. Плохо, что так с твоей мамой случилось. Девочка моя, я люблю тебя. Прости меня. Не знаю, откуда во мне эта злость? Раньше ведь не было. Жаль, что ничего не будет, так как раньше. Девочка моя, ведь я никого не хочу кроме тебя. Я прижимаю ее к себе. Какая ты горячая. Сильно целую ее губы. Открываешь глаза.
С кем отдыхают на Сардинии русские олигархи? Кому дарят желтые бриллианты Graff? Кто все больше заселяет особняки Рублевки? Кому, в конце концов, завидует каждая вторая особа женского пола? Ответ очевиден — шлюхам! Значит, нужно стать шлюхой? Или ею станет другая, которая чуть умнее тебя… Книга Мии Лобутич шокирует своей откровенностью, взглядом на мир изнутри. В ней — тонкая психология женщины, умело использующей свой главный дар и с его помощью добивающейся в современном мире всего, чего можно пожелать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Нетребо Леонид Васильевич родился в 1957 году в Ташкенте. Окончил Тюменский Индустриальный институт. Член литературного объединения «Надым». Публиковался в еженедельнике «Литературная Россия», в журналах «Ямальский меридиан», «Тюркский мир», «Мир Севера», в альманахе «Окно на Север». Автор книги «Пангоды» (Екатеринбург, 1999 г). Живет в поселке Пангоды Надымского района.
Онора выросла среди бескрайних зеленых долин Ирландии и никогда не думала, что когда-то будет вынуждена покинуть край предков. Ведь именно здесь она нашла свою первую любовь, вышла замуж и родила прекрасных малышей. Но в середине ХІХ века начинается великий голод и муж Оноры Майкл умирает. Вместе с детьми и сестрой Майрой Онора отплывает в Америку, где эмигрантов никто не ждет. Начинается череда жизненных испытаний: разочарования и холодное безразличие чужой страны, нищета, тяжелый труд, гражданская война… Через все это семье Келли предстоит пройти и выстоять, не потеряв друг друга.
Десять лет назад украинские врачи вынесли Юле приговор: к своему восемнадцатому дню рождения она должна умереть. Эта книга – своеобразный дневник-исповедь, где каждая строчка – не воображение автора, а события из ее жизни. История Юли приводит нас к тем дням, когда ей казалось – ничего не изменить, когда она не узнавала свое лицо и тело, а рыжие волосы отражались в зеркале фиолетовыми, за одну ночь изменив цвет… С удивительной откровенностью и оптимизмом, который в таких обстоятельствах кажется невероятным, Юля рассказывает, как заново училась любить жизнь и наслаждаться ею, что становится самым важным, когда рождаешься во второй раз.
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.