Пламя Олимпа - [2]

страшной.

Сжав покрепче мобильник, она почувствовала себя виноватой из-за того, что соврала отцу. Он только что звонил, чтобы проведать ее.

– Всех полицейских подняли на ноги, дорогая, – объяснил он. – Работаем в две-три смены. Из-за погоды город превратился в сумасшедший дом, так что дежурят все. Сделай мне одолжение, ладно? Держись подальше от окон. Молнии бьют по всему городу, а наша квартира на верхнем этаже – в самой зоне риска.

И все же, несмотря на предупреждения и обещания не подходить к большому окну, Эмили уселась у него и смотрела на бушующий шторм. Это место любила мама. Она называла его своим «насестом»: особым наблюдательным пунктом за миром, который продолжал свой извечный бег двадцатью этажами ниже. С тех пор как мама умерла, Эмили все чаще и чаще замечала, что сидит на ее месте, как будто это каким-то образом сближало их.

Кроме того, с этой точки девочка могла видеть верхушку Эмпайр-стейт-билдинг, страдающего от натиска шторма. Однажды отец рассказал ей, что это здание работает как гигантский громоотвод, защищая другие постройки вокруг себя. Но, чем больше ветвистых молний било в высокую антенну, тем настойчивее Эмили задавалась вопросом, сколько еще ударов она сможет выдержать.

Девочка обняла себя за колени и прижала их груди, пытаясь унять дрожь. Она ничуть не боялась грозы, пока мама была жива. Так или иначе они находили способы сделать отвратительную погоду веселой и захватывающей. Но сейчас, оставшись с занятым на работе отцом, Эмили переживала утрату матери так же остро, как и в тот день, когда ее не стало.

– Хотела бы я, чтобы ты была здесь, мам, – грустно прошептала девочка, глядя в окно.

Как и бессчетное число раз прежде, ее глаза наполнились слезами, которые вскоре побежали по щекам.

Внезапно раздался особенно громкий раскат грома, и небо озарила ослепительная вспышка молнии. Она ударила в Эмпайр-стейт с такой силой, что антенна на вершине здания взорвалась искрами электричества и разлетелась на кусочки.

Эмили едва могла поверить в то, чему только что стала свидетелем. Она как раз вытирала наполненные слезами глаза, когда все огни в небоскребе мигнули и погасли. А следом – и во всех зданиях вокруг. Электричество отключалось, и темнота разливалась по городу, как пятно от пролитого на ковер виноградного сока.

Эмили следила за волной отключений, вглядываясь в Бродвей. Квартал за кварталом погружался во тьму. Гасли даже уличные огни и светофоры. Вскоре перебои с электричеством достигли и ее квартала: свет во всем доме потух. Девочка прильнула к стеклу и попыталась разглядеть границу, на которой темнота остановилась. Но не смогла. Весь огромный мегаполис погрузился во мрак.

Внезапно ожил мобильник, и Эмили подскочила. Трясущимися руками она откинула крышку и прочла на маленьком экране имя отца.

– Папа! – закричала девочка. – Ты не поверишь, что сейчас произошло! Верхушка Эмпайр-стейт только что взорвалась! В нее ударила молния. Обломки разлетелись во все стороны!

– Я уже слышал, – с тревогой сказал отец. – Ты в порядке? В наш дом что-нибудь попало?

– Нет, все нормально, – ответила Эмили, скрывая, что сама она далеко не в норме: на самом деле ей уже начинало становиться очень страшно. – Но свет отключился. Насколько я вижу, по всему городу.

В трубке фоном послышался чей-то голос. Отец выругался в сторону, прежде чем ответить ей:

– Мы получаем сообщения о том, что отключение затронуло все районы и уже добралось до Нью-Джерси. Большая проблема, Эм. И, судя по тому, что мне только что сказали, быстро ее не решат. Прямо сейчас наполни ванну водой. Потом набери во все емкости на кухне. Неизвестно, как долго это продлится, так что вода нам точно понадобится.

– Сделаю, – пообещала девочка и, не успев совладать с порывом, слабо спросила: – Папа, когда ты приедешь домой?

– Не знаю, дорогая, – ответил отец. – Надеюсь, что скоро. Слушай: хочешь, я позвоню тете Морин и попрошу приехать к тебе?

Эмили любила тетю, но не хотела вести себя как ребенок. В конце концов, ей тринадцать: вполне достаточно, чтобы самой о себе позаботиться.

– Нет, спасибо, пап. Все хорошо.

– Точно? – переспросил отец. – Уверен, она будет не против составить тебе компанию.

– Да, точно, – сказала Эмили. – Просто шторм меня немного напугал. Но я найду чем заняться. К тому же тете Морин слишком опасно добираться ко мне в такую погоду, а затем еще и карабкаться пешком по лестнице на двадцатый этаж. Правда, я в порядке.

Отец немного поколебался, прежде чем ответить:

– Хорошо. Но если я тебе понадоблюсь или что-нибудь вообще понадобится, просто звони. Поняла?

– Да. Спасибо, пап, – сказала Эмили. – Я побегу набирать воду, пока ее не отключили.

Она нажала на кнопку отбоя и с помощью подсветки экрана добралась до кухни. Там быстро отыскала фонарик «для экстренных случаев» и направилась в ванную.

Обычное дело во время отключений: наполнить ванну и любые другие емкости водой. Один из недостатков жизни в высотном здании заключался в том, что, когда электричество вырубалось, насосы, подающие воду в квартиры, вскоре останавливались. Если не запасти достаточно воды, можно устроить себе крупные неприятности.