Пламя - [74]

В это мгновение раздался громкий стон, и карета перестала столь сильно на нее давить. Миранда оцепенела в изумлении. Он, конечно же, не может сам двигать эту чертову громадину?!

Очевидно, может. Карета медленно поднималась, и внутрь начал просачиваться лунный свет. Стали видны носки грязных ботинок. В ночи раздался еще один стон — на сей раз человеческий, напряженный. Треск разламывающегося дерева, скрип пружин и крик Арчера звенели у нее в ушах, когда карета перевалилась на сломанные колеса и дребезжащей грудой стала рядом. Легкие тотчас наполнил прохладный свежий воздух.

— Слава Богу! Мири… а ну-ка остановитесь!

Арчер подскочил к ней в то мгновение, когда она, качаясь, начала подниматься.

— Только попробуйте встать! Какая же вы дурочка, женщина… Может, у вас что-то со спиной, — отчитывал он, становясь перед ней на колени. — Не говоря уже о… — Его слова ускользали, потому что Миранда упивалась видом мужа — целого и невредимого. Живого.

Его обычно мягкая верхняя губа была напряжена — верный признак раздражения. Твердый подбородок синел в лунном свете, но казался неповрежденным.

— Кажется, ваши лодыжки не пострадали.

Миранда едва почувствовала, как пальцы мужа осторожно поднимаются вверх по ее икре. Арчер все еще был в шелковой маске, но на плече его прекрасного сюртука зияла большая дыра, и отворот куда-то делся. Однако в целом он не выглядел как человек, который спрыгнул с мчащейся на всей скорости кареты.

— Вы можете повернуть голову? Я спрашиваю, можете повернуть голову?!

— Что? — Миранда моргнула и поняла, что он наблюдает за ней сузившимися глазами.

— Можете повернуть голову? — нарочито терпеливо повторил он. — Медленно.

Она покрутила головой.

— Хорошо. — Арчер продолжил осмотр. — Поднимите руки.

Миранда сделала это, слушая лишь вполуха. Она повернула голову направо, и скелетообразный остов экипажа приковал ее взгляд. Черные отметины на словно вспаханной земле и траве показывали их путь вниз по склону на дно пересохшей реки. Лишь благодаря везенью и сухой погоде она упала в самую глубокую расщелину русла, а экипаж повалился на бок над ней. Миранду захлестнула волна благодарности.

Ощущение счастья и помогло ей очнуться от мыслей и осознать, что крупные руки Арчера ощупывают ее бедра, едва прикрытые тонкими панталонами.

— Подождите-ка! — Миранда шлепнула Арчера по рукам.

Тот слабо улыбнулся, но осмотр не прервал и от ее сопротивления отмахнулся.

— Спокойно. Из всех упрямых… — и забормотал по-итальянски. Что — Миранда не понимала, ибо ее знание итальянского ограничивалось фехтовальными терминами.

Большие руки поднялись к ребрам; касания были легкими, но уверенными. Чего никак нельзя было сказать о ее дыхании, которое мгновенно сбилось, едва Арчер провел пальцами по бокам и мягко прощупал каждую косточку.

А когда большой палец задел низ груди, Миранда замерла. Как и он. Их глаза встретились, и Арчер впился в нее взглядом со столь суровой силой, что Миранда могла лишь безмолвно смотреть в ответ. Его глаза еще больше сузились, руки замерли. А затем напряженный рот расплылся в кривой ухмылке.

— Вы целы, — прохрипел он.

— Ну конечно же, — достаточно резко бросила она, боясь, что при малейшем движении его рука двинется вверх. — Если бы вы дали хоть слово вставить, я бы так и сказала.

— Вы целы, — повторил Арчер и, вздохнув с облегчением, закрыл глаза.

Глава 25

Маурусу Роберту Ли, седьмому графу Лиланду, в последнее время редко удавалось уснуть. Четыре или пять часов сладкого забвения — вот и все, что выпадало ему в счастливые ночи. Ныне же Гипнос[13] почти и вовсе перестал его навещать. Не пытается ли разум его сим образом не тратить драгоценное время зря? Ведь когда-то придет вечный сон, и наверняка раньше, чем думается.

Вот и сейчас Ли бодрствовал, сидя перед камином. Прислушиваясь к зарождающейся буре, он вспоминал свою слишком длинную жизнь, как вдруг, под звон часов, отбивающих три ночи, о входные двери загрохотали кулаки.

— Лиланд!

Встрепенувшись и путаясь в полах халата, Лиланд поднялся. В холле его встретил дворецкий. Несмотря на тревогу на лице, Уилкинсон выглядел безупречно — белоснежные волосы аккуратно расчесаны, кончики воротника возвышаются подобно белым утесам Дувра. Лиланд подумал, что самому ему наверняка далеко до совершенства дворецкого.

— Милорд? — спросил Уилкинсон, бросая быстрый взгляд на двери. Проклятые удары все сыпались.

— Лиланд, открывай!

— Не беспокойся, Уилкинсон, иди спать. Я слишком стар, чтобы со мной носились.

— Да, милорд.

Лиланд знал, что старый слуга станет ждать в своей каморке, пока хозяин не отправится спать. Выбросив эту мысль из головы, Лиланд рывком открыл дверь и лицом к лицу встретился с тем изворотливым негодяем, чей голос был ему столь хорошо знаком.

Только вот Арчер не выглядел хитрым. Скорее потерянным. Насквозь промокший, он стоял на пороге, и дождь барабанил по его плечам. Шелковая полумаска прилипла к лицу, словно вторая кожа, не скрывая усталости и абсолютного поражения, омрачавшего черты.

Арчер вздохнул всей своей массивной грудью. Его мольба была похожа на скрежет, будто слова с трудом пробивались на волю: