Питомец - [7]

Откуда я все это знаю? Надо чаще присутствовать на переговорах барона, которые он предпочитает вести в своем защищенном от прослушивания кабинете. Конечно, первоначально я понимал далеко не все, сказывалось элементарное незнание языка, но великолепная, можно сказать эйдетическая память помогла справиться с трудностями. Спустя три месяца после «усыновления» я достаточно выучил тарийский, чтобы понимать, о чем говорят местные. Сказывалось полное погружение в среду и, как говорилось выше, феноменальная память — бонус нового тела. Лилина частенько таскала питомца в школу, где носителей языка было пруд пруди. Ваш покорный слуга всегда старался быть в гуще событий как в школе, так и в поместье. Я никогда не пропускал званых вечеров и тайно присутствовал в приемной зале во время визитов гостей. Мелкому гаду проще простого найти укромный уголок или затаиться на потолочной балке. Давно известна простая житейская истина — хочешь выжить, держи уши открытыми, а нос — по ветру.

Следуя сему нехитрому принципу, можешь избежать многих ловушек, а можешь накликать неприятности, тут как кости лягут. Как-то раз, около двух месяцев назад, пробравшись в кабинет барона, я затихарился на книжных шкафах. Сажу ждал какого-то клиента. Каково же было мое удивление, когда в гости к нашему купцу-дворянину заявился маг четвертой ступени. Крепкий широколицый пепельноволосый мужчина с широченными плечами, мускулистыми руками и бородкой а-ля старик Хемингуэй больше походил на опытного воина-мечника, чем на мага, и лишь широкий браслет из красного металла на левом запястье подсказывал, что одно другому не мешает. Я приготовился к интересному разговору и чуть не рухнул со шкафа, когда визитер после положенных по этикету приветствий спросил барона:

— Уважаемый Сажу, вы уверены в конфиденциальности нашего разговора?

— Точно уверенными в чем-либо могут быть лишь боги, да и то не всегда. Я, господин Рист, могу лишь гарантировать, что предпринял все возможные меры для сохранения приватности наших бесед. Если вы видите брешь в защите, буду вам премного благодарен и не останусь в долгу, если вы на нее укажете. — Скупо улыбнувшись уголками рта, барон развел руками.

Маг хмыкнул и щелкнул пальцами. Неведомая сила сорвала меня с облюбованного насеста и, несмотря на мое отчаянное сопротивление, выражавшееся в бесполезном махании крыльями и паническом клекоте, потащила к письменному столу.

— Занятный рург. Чей он?

— Питомец Лилины, — ответил барон. — Яйцо неизвестным образом попало в партию товара с южного побережья. Приказчики отдали его детям. Рург прошел импринтинг с дочкой.

— Вынужден вас огорчить. — Маг, избежав моих зубов, ловко схватил меня за голову и принялся пристально осматривать. — Рург не прошел импринтинг и не запечатлен, как был, так и остался диким. У него на лбу отсутствуют ромбовидные чешуйки, а глаза — желтого цвета, хотя должны были после установления ментальной связи стать голубыми, как у вашей дочери. Когда он вылупился?

— Чуть больше четырех месяцев назад.

— Теперь его уже не инициировать. Однако, уважаемый Сажу, занятный питомец у вашей дочери.

— Чем же? — проявил интерес барон, подавшись вперед.

— Вы не можете видеть, но аура у твари слишком плотная и яркая, очень необычная. Как он себя ведет?

— Таскается везде за Лилиной.

— Везде? Тогда что он делает в вашем кабинете?

— Ловит жуков-древоточцев и книжных червей, я его не раз заставал за этим занятием.

Слава драконам, сработало прикрытие, не зря я шарился в пыльных фолиантах и гроссбухах, создавая образ поедателя насекомых. Нет, от магов следует держаться подальше. Целее хвост будет.

— Дай боги, чтобы вы оказались правы. Меня смущает насыщенность ауры твари. Не бывает такой у неинициированных рургов, да и инициированные подобной похвастать не могут. Можете отдать его мне? Хотелось бы поковыряться и понаблюдать.

Я вжался в столешницу. Все, хана пришла.

— Боюсь, что за подобное Лилина сожрет меня с потрохами, не хочу расстраивать дочь, — ответил барон.

Фу-у-у, отлегло, прямо гора с плеч.

— Воля ваша. Девочке повезло, что дикий рург без запечатления выбрал ее хозяйкой, но будьте осторожны, неизвестно, что может прийти ему в голову. Ментального поводка у него ведь нет. Наверняка хитрая тварь?

— Бестия еще та. — Сажу расплылся в улыбке. — Жулия вечно жалуется. Он постоянно ворует на кухне мясо. Одним богам известно, каким образом этот мерзавец умудряется проникать за охранный контур.

— Советую купить рабский ошейник и переделать его под рурга.

— Он тогда с голоду сдохнет, ошейник не даст ему охотиться. Задушит.

— Смотрите сами. Я вас предупредил.

Маг подхватил меня за хвост, открыл дверь и выкинул в коридор. Получив ускорение, я смачно вмазался в стену, звучно клацнули челюсти, а на пол полетели выбитые зубы. Тварь! Сглотнув солоноватую кровь и сплюнув на пол белые осколки зубов, пострадавших от столкновения с кирпичной кладкой, я ощупал языком кровоточащее небо и «пеньки». Нарычавшись и нашипевшись в адрес мага, я порскнул в сторону детской.

Ничего, зубы отрастут быстрее, чем у акулы, проверено, а тебя, гад такой, я запомню. Я не злопамятный, но злой и на память не жалуюсь. Отомщу и забуду. Запах мага врезался в мозг неизгладимым следом американского астронавта на лунной поверхности. В этот день кудесник с красным браслетом четвертого ранга пришел в сапогах. Можно сказать, повезло ему. Расскажу вам о местном обычае. Когда гость приходил в сапогах, он омывал их в специальной ванночке у порога и не разувался. Люди, предпочитавшие ботинки или короткие полусапожки, оставляли их в обувном углу и ходили по дому в своеобразных деревянных тапках-босоножках. Почему так, а не иначе, — тайна за семью печатями. Ну что ж, драконы — твари терпеливые, будет и на моей улице праздник, а в ботинках мага — туалет…