Питер Обыкновенный, или Младших братьев не выбирают - [16]

Глава восьмая Звезда телеэкрана

Тётя Линда — мамина сестра. Она живёт в Бостоне. На прошлой неделе она родила дочку. Так что теперь и у меня есть сестра, двоюродная. Мама решила слетать в Бостон и повидать их.

— Меня не будет только на выходных, — сказала мне мама.

Я сидел на её кровати и смотрел, как она собирается.

— Знаю, — ответил я.

— С вами остаётся папа.

— Знаю, — повторил я.

— Ты уверен, что всё будет в порядке?

— Конечно. А что может случиться-то?

— Ты поможешь папе с Фаджем?

— Конечно, мам. Не волнуйся.

— Я не волнуюсь. Просто папа такой… Ну, сам знаешь. Он не очень-то умеет обращаться с детьми.

Она закрыла чемодан.

— Всё будет нормально, мам.

Я с нетерпением ждал выходных. Папа не трясётся над чистотой в доме. Никогда не проверяет, вымыл ли я руки и лицо. И разрешает засиживаться допоздна.

В пятницу утром мы вчетвером спускались на лифте провожать маму. Генри посмотрел на чемодан.

— Уезжаете, мистер Хэтчер? — спросил он.

— Нет, не он, я уезжаю, Генри, — сказала мама. — У сестры родился малыш, первенец. Лечу на уикенд в Бостон — помочь немного.

— Малыш, — сказал Фадж. — Малыш-малыш-малыш.

На него не обратили внимания. Иногда братец говорит только затем, чтобы услышать свой голос.

— Хорошо вам погостить, миссис Хэтчер, — сказал Генри, подмигивая папе.

На улице папа поймал такси. Сначала запихнул чемодан, потом придержал дверь маме. Когда она уселась, он сказал:

— Не волнуйся за нас. Всё будет хорошо.

— Холошо. Холошо, мамочка, — крикнул Фадж.

— Пока, мам. До воскресенья, — сказал я.

Мама послала нам воздушный поцелуй, и такси тронулось.

Папа вздохнул. Фадж прыгал на месте:

— Пока, мамочка. Пока-пока-пока.

У меня в тот день не было занятий, учителя все отправились на какую-то там конференцию. И папа взял нас с Фаджем к себе на работу.

Папа работает в огромном стеклянном здании. Ну и суета внутри! За столами никто не сидит, все снуют. Заблудиться там проще простого. У папы отдельный кабинет и секретарша. Очень красивая, зовут Джанет. Особенно мне нравились её волосы — густые и чернющие. А ресниц длиннее я в жизни не видал. Однажды я слышал, как мама сказала: Джанет, должно быть, встаёт до рассвета, чтобы это лицо себе нарисовать».

Со мной Джанет уже была знакома, а вот Фаджа встретила в первый раз. Хорошо, что волосы у него уже отросли. Про зубы я сразу объяснил:

— Через несколько лет он будет намного красивее. Два передних зуба он выбил, но к шести-семи годам у него появятся новые.

— Смотли, — сказал Фадж, открывая рот. — Всех нету.

Папа сказал:

— Джанет, мальчики побудут здесь. Можешь их чем-нибудь занять, пока я разгребу дела?

— Конечно, мистер Хэтчер, — сказала Джанет. — Идите работайте спокойно, а я покажу ребятам агентство.

Едва папа скрылся в кабинете, Джанет достала сумочку и вытащила расчёску, помаду и пачку крекеров:

— Хотите?

— Можно, — сказал я, загребая горсть. Фадж сделал то же самое. Крекеры были в форме рыбок. Мы жевали, а Джанет приводила себя в порядок. В ящике стола у неё хранилось большое зеркало. Она вытащила его и долго прихорашивалась. По окончании она выглядела точно так же, как до этого. Но она, видимо, была другого мнения.

— Так-то лучше, — сказала она.

Потом попрятала всё по местам и одну руку дала мне, другую Фаджу.

Мы миновали длинный коридор и зашли в комнату, где толпились дети с матерями. Человек пятьдесят, не меньше. Дети в основном были маленькие, как Фадж. Некоторые плакали.

— Это что, детский сад, что ли? — спросил я Джанет.

Она засмеялась.

— Они пробуются для рекламы нового велосипеда «Тодл-байк».

— То есть все они хотят быть ребёнком, который ездит на «Тодл-байке» по телику?

— Да. По крайней мере, этого хотят их мамы, — сказала Джанет. — Но взять могут только одного.

— Значит, отберут одного из всех?

— Верно.

— А кто выбирает?

— Твой отец с мистером Денбергом — вот кто. Но, конечно, их выбор должен одобрить мистер Винсент, директор компании «Тодл-байк».

Тут дверь открылась, выглянула секретарша.

— Следующий, — сказала она ожидающим.

— Сейчас идёт мой Мюррей! — вскочила одна мама.

— Ничего подобного! — воскликнула другая. — Следующая Салли.

— Дамы, прошу вас! Соблюдайте очередь, — сказала секретарша.

Всё-таки пошёл Мюррей — рыжеволосый малыш. Он не пробыл в кабинете и двух минут. Дверь отворилась, и выплыл крупный дядька с сигарой во рту.

— Нет, нет, нет! — возмущался он. — Совершенно не тот типаж!

Мюррей плакал. Его мамаша закричала на толстяка, грозя кулаком:

— Да что вы вообще понимаете! Такое сокровище не разглядели!

Джанет шепнула:

— Это мистер Винсент, директор «Тодл-байка».

Толстяк выдвинулся в центр зала ожидания и окинул всех тяжёлым взглядом. Увидев нас, он рявкнул:

— Вот он! Вот ребёнок, который мне нужен!

Я думал, это он про меня. Разволновался весь. Прямо увидел себя на телеэкране: еду и кручу педали. Все мои друзья прилипнут к теликам и завопят: «Ух ты, глядите, это же наш Питер!»

Пока я рисовал себе радужные картины, мистер Винсент сграбастал Фаджа и закричал:

— Идеально! Идеальный типаж!

Ожидавшие очереди женщины сердито похватали своих деток и испарились. Мистер Винсент зашагал в кабинет с Фаджем на руках. Джанет семенила за ним, лепеча: