Питер Джексон и создание Средиземья. Все, что вы можете себе представить - [30]

Шагая по пляжу – хочется представить, что на горизонте как раз садилось солнце, – они пытались смириться с мыслью, что победить в этой битве им не под силу. Остров Черепа и Мордор не шли ни в какое сравнение с Голливудом.

«Мне слишком часто приходилось терпеть удары», – говорит Джексон.

Он позвонил Каминсу. «Просто скажи Харви, что мы на это не пойдем. Мы лучше будем жить своей жизнью и снимать свои фильмы, чем мучиться со всем этим дерьмом. Скажи Харви, пусть снимает сам. Удачи ему».

Но Каминс не был бы Каминсом, если бы послушался его.

Не поддаваясь эмоциям, он подождал, пока страсти улягутся, а затем обратился к Харви с просьбой. «В конце концов, разве могло быть хуже?» – усмехается он. Отказ Вайнштейна уже не мог усугубить трагичность ситуации.

Эти ребята работали не покладая рук, настаивал Каминс. Все согласились с их видением. Может, Харви позволит им снять задуманный фильм на другой студии? Конечно, он не обязан был этого делать, но попробовать стоило.

Харви согласился, но на грабительских условиях.

Чтобы найти новую студию для своего проекта, кинематографистам нужно как минимум шесть месяцев. Как правило, им дают год.

«У вас четыре недели, – сказал Харви Каминсу. – Если вы находите студию, я получаю свои деньги обратно, как только будет подписан контракт. Не в первый день съемок. В день заключения соглашения. А еще я получаю пять процентов со сборов во всех странах».

«Хорошо, – с ледяным спокойствием ответил Каминс. – Я сделаю все возможное».

* * *

И телефон зазвонил снова. Это был громкий, настойчивый звонок судьбы. К ним вернулась надежда. Может, надежда была и слабая – Каминс честно сказал, что за четыре недели новые студии не находят, – но пока они оставались в игре. И этого было достаточно.

«Ровно четыре недели – не больше, не меньше», – вздыхает Джексон. Через двадцать восемь дней, если бы им не удалось заключить сделку, Харви снова взялся бы за дело и предложил проект Мэддену, Тарантино или еще кому-нибудь. Скорее всего, Вайнштейн не ожидал, что они сумеют выполнить его жесткие условия. Скорее всего, он надеялся, что Джексон в конце концов решит сдержать свои амбиции, и согласится снять один фильм на «Miramax».

«Miramax» прекрасно справилась с дистрибуцией «Небесных созданий» и высоко подняла статус новозеландского режиссера. Вложившись в Джексона, компания хотела окупить свои инвестиции.

«Харви не желал отказываться от фильма, – говорит Каминс. – Он действительно хотел снять эти фильмы, причем снять их с Джексоном. Но Боб, кажется, этого не хотел. В этом вопросе они расходились во мнениях. Боб сомневался в целесообразности экономических вложений и опасался, что они ставят компанию в плохое финансовое положение».

Джексону нужно было подготовить хорошую презентацию. Каминс поясняет, что она должна была давать четкие ответы на вопросы: «Почему именно эти фильмы? Почему сейчас? Почему вы пришли к нам?»

Само собой, у них была целая гора концепт-арта, тестовых видеоматериалов, раскадровок, аниматики, реквизита и сложного грима. Ричард Тейлор признает, что его команда не перестала работать, даже когда проект оказался на грани срыва. Если честно, они не хотели в это верить. Им была невыносима мысль о том, чтобы отказаться от задуманного. «Мы были как одержимые, – говорит Тейлор. – Мы не могли остановиться». Они продолжали создавать эскизы, конструировать макеты и ковать оружие и доспехи для гипотетического Средиземья. Только Ли и Хоув вернулись один в Англию, а другой – в Швейцарию. Они приобщились к кинобизнесу лишь на краткий миг.

Материала было слишком много, а испытывать терпение студий не хотелось. Реши Джексон показать все и сразу, его выставили бы из переговорной, прежде чем он закончил бы подготовку к презентации. Также вряд ли стоило надеяться, что кто-то согласится слетать в Новую Зеландию и своими глазами посмотреть на рождение картины. Половина Голливуда по-прежнему не могла найти эту страну на карте. В результате, чтобы рассказать свою историю, Джексон решил снять короткометражку. Каминс называет ее «фильмом о фильме о фильме».

Джексон по-прежнему считает ее самой важной картиной в своей жизни.

Досрочно прервав короткую и сумбурную поездку, приуроченную ко дню рождения Уолш, они отправились обратно в Веллингтон, до которого было три часа пути. Здесь и без того непростая история в очередной раз приобретает оттенок мелодрамы: в проливе Кука разбушевался шторм, поэтому кинематографистам, у которых каждая минута была на счету, пришлось уговаривать пилота вертолета лететь в разгар бури.

Джексон с содроганием вспоминает об этом. Он никогда не любил летать и намертво вцеплялся в подлокотники «боингов» всякий раз, когда они заходили на посадку в Лос-Анджелесе. «Тот полет на вертолете над побережьем был просто ужасен», – говорит он. Громыхал вторивший Вайнштейну гром, бушевал ветер, хлестал дождь – они ныряли из одной воздушной ямы в другую, и казалось, будто Кинг-Конг пытается скинуть их с неба. Когда они приземлились в Веллингтоне, у Джексона чуть не подогнулись колени, но ни он сам, ни Уолш даже не подумали, что рискнули жизнью во имя этих фильмов.